Я выверну себя наизнанку...

Я выверну себя наизнанку…
Автор: Soll kaka Solveig
Бета: пока сама себя
Рейтинг: хороший, вам понравится
Жанр: слэш, фэнтези, романс, смена пола, попаданцы в другой мир :@
Саммари: перестала меня жизнь радовать, может все дело в неоперабельной опухоли в моем не здоровом мозгу, из-за которой мне осталось жить два понедельника? Да, если честно, то пошла она, эта жизнь, все равно я уже видела все и знаю многое, а остальное мне не интересно. Только вот любовник ко мне пристал, мол, езжай в Штаты, живет там один индейский шаман, такие чудеса вытворяет, что Гудини плакал бы от зависти.. Пыхала я косячком, пыхала и решила, а почему бы и нет? А вдруг удивит? А если надежд не оправдает, то Вано из него дерьмо вышибет, а я получу моральное удовлетворение. Поехала. Удивил. Теперь я вот с виду мужик своей мечты и опасаюсь стремительно прогрессирующего нарциссизма, я ведь и умница, и красав…ец. И мир еще этот, подозрительный, да хитроглазый дедок с усами до яиц… говорит, «называй меня сэнсей». Встряла я короче. Или правильней теперь сказать… встрял? О_о Мамо…
От автора: я в курсе, что тема о попаданцах совершенно не свежа и не нова, но все встречающиеся мне истории почему-то придерживаются одного сценария: если происходит переселение девушки в парня (да даже парня в парня), то парень получается какой-то инфантильный, андрогинный и обязательно боттом((( (не в обиду авторам это будет сказано, многие истории я читала с удовольствием, честное скаутское). Что за несправедливость? Какой смысл переселяться из тела девушки в тело парня, что бы опять быть снизу? )))) Вот после таких размышлений и родилась моя ггероиня, которой суждено было попасть в тело мужчины, да еще какого О_о



История первая о том, куда приводит отчаяние.

- Ну-ка, попку выше! – мне кажется или я услышала скуку в собственном голосе? Если продолжать в том же духе, то можно сорвать сессию. Ничто так не отпугивает публику, как заскучавший Дом.
Нет, мне определенно не нравится эта поза! Что за расхлябанность? То ли я сдаю позиции, то ли Саб мне достался не доделанный…
Я щелкнула стеком по отставленным ягодицам, чувствуя, как раздражение ширится и множится во мне, набирая силу торнадо диаметром с футбольное поле.
Тихий жалобный стон донесся сквозь маску, и круглая бледнокожая задница вздернулась кверху с тем усердием с каким и положено выступать в моем БДСМ-клубе. Хотя…
- Шире бедра! – я постучала парня носком черных лаковых ботфортов по внутренней стороне ляжек, и он раздвинул ноги, сильней прогнувшись в спине.
Вот так-то лучше, публике это нравится, осталось только выбрать игрушку… Вот эта подойдёт.
Дамы и Господа, наше представление начинается! Подвяжите слюнявчики….

***

Я швырнула корсет из черной лакированной кожи в угол, резко дернула молнию на сапоге и сломала ноготь.
- Черрррт! – зашипев от боли, я взглянула на огрызок ногтя, из-под которого медленно проявилась алая кайма. – Под корень!
Второй сапог был снят более бережно, но и он не избежал участи собрата и корсета в дальнем углу за диваном. Оставшись в одних коротких шортах-трусах выдержанных в том же кожано-лакированном стиле, я растерла грудь и ребра, нывшие от тесной одежды. Моя собственная кожа быстро остыла и покрылась мурашками от липкого пота, выступившего из-за не пропускающего воздух наряда. В душ, срочно в душ, мерзкая лягушка!
Из ванной я вышла через час. Это обычное для меня времяпрепровождение в состоянии полного душевного раздрая. В моей, уже разобранной, постели полулежал мужчина и что-то усердно разглядывал на экране, водруженного на колени ноутбука. Высокий лоб сосредоточенно наморщен, черные брови сведены, нижняя губа закушена – опять проверяет свои котировки. Подавив тоскливый вздох, я прошла к туалетному столику и занялась вечерними процедурами для удержания неотвратимо ускользающей молодости. Мне через месяц будет тридцать восемь и только благодаря ежедневной работе над собой мои тело и лицо выглядят на «ближе к тридцати», а не «давно за тридцать». Но как не крутись, а накопленное за день утомление вылезает на фейс синяками под глазами и более резкими морщинами на лбу, вот и сейчас из зеркала на меня смотрела печальная панда.
- Ыыыы, - улыбнулась я панде. К синякам и морщинам на лбу добавились гусиные лапки у висков и жёстче очерченные морщины возле губ.
- Ты чего? – настороженно со стороны кровати.
- Ничего, - буркнула я и принялась расчесывать подсыхающие волосы. Они единственные меня пока еще не подвели – густые, длинные и до сих пор каштановые по собственной инициативе. Правда недавно я все же вырвала пару седых волосков. Диверсантам не место в нашем лагере! Долой саботажников!
А если подумать, то для чего мне так выпрыгивать из штанов и в свои годы выглядеть, как не каждая может в двадцать пять? Изнурять себя тренировками и держать склонное к полноте тело в постоянном состоянии недоедания? Для кого? У меня нет возлюбленного, которого стоит удерживать. На зависть другим? До других мне нет никакого дела. Меня давно уже не вставляет мысль, что все женщины как женщины, а я – Королева. Меня, в принципе ничего уже не вставляет. Жизнь не вставляет. Так для кого? Для себя? Для себя я уже заработала опухоль головного мозга. Неоперабельная, сказал онколог.
Теперь я, как и положено по сценарию, задумалась о смысле жизни, собираю камни, так сказать. И что-то не густо я насобирала – тридцативосьмилетняя одинокая тетка, хозяйка одного из лучших БДСМ-клубов. Не семейная я. Был когда-то муж, да весь вышел. Звали меня замуж и после, да не раз, но от мысли, что я снова зависима от кого-то, что буду видеть этого человека каждый божий день, не учитывая, хочу я того или нет, прошибал холодный пот и любовь исчезала с той же скоростью, что и Хиросима от ядерного взрыва. Мой первый и единственный муженёк хорошо поработал в свое время, чтобы у меня никогда больше не возникло порывов повторно вступить в тоже болото. Конечно, может я и не любила вовсе, но тогда где она, это чертова любовь? Такая, чтобы из меня чувства раскалёнными золотыми брызгами хлестали, чтобы мозг вышибало и дышать без этой любви было бы невозможно… да что там дышать, жить.
Я была на первом курсе лечфака, а Он заканчивал ординатуру, когда мы встретились - жили в одном общежитие при универе. В то время я называла это любовью с первого взгляда, потому что была инфантильной и романтичной до дурости, но уже тогда с противоречивыми тараканами в голове, раз все-таки отважилась поступать в мед. Мы сошлись на первой же вечеринке посвящённой первокурсникам. Юная и наивная я немного перебрала и выплясывала с чувством и от души, чуть ли ни вприсядку, до сих пор вспоминать стыдно, а он смотрел на меня так, словно я толкиеновская Галадриэль. С того вечера закрутилось все и завертелось, а через полгода мы уже были женаты… Как оказалось, зря мы это сделали, ведь известно, что хорошее дело браком не назовут. Мы оказались разными, и не надо говорить, что все из-за разницы в возрасте и различии в интересах, у нас было много общих интересов, и я с удовольствием погружалась в его внутренний мир, открыв рот от восторга. Кирилл был очень многогранным и творческим, но в итоге этого оказалось недостаточно для нашей семьи, выяснилось, что у нас разные представления о взаимоотношениях в супружеской паре. От него я слышала только «а вот у моих родителей так и иначе я поступать не хочу», «а вот моя мама делает то-то, а папа не делает это», «да откуда тебе знать, какие должны быть отношения в настоящих семьях, если ты не из полной семьи?». И так далее по списку. Я терпела, слушала его маму, стараясь копировать модель ИХ семьи, но все равно мне не хватало отдачи от супруга. Он не шел на компромиссы, свои позиции каждый раз должна была сдавать я, иначе я могла прослыть «глупой и недоразвитой». Пытаясь быть мудрой, я никогда не скандалила из-за его редких, но метких попоек с друзьями, куда мне, кстати, был путь заказан, а мои выходы с подругами получили штамп «блядство». В мой адрес все чаще стали лететь упреки, меня обвиняли в том, что я «крашусь как клоун», «одеваюсь вызывающе», хотя в моем стиле ничего не изменилось с тех пор, как мы познакомились, да и о подобных «излишествах» мне никогда даже не намекали. Пытаясь быть еще более мудрой, я постаралась не провоцировать в муже ревнивого мавра и стала одеваться чуть ли ни в паранджу и завязала с косметикой. Он строил отношения со мной, копируя их с отношений с братьями (да-да, даже не с родителей), я все время ощущала себя не любимой женщиной, а младшей сестрой, которую просто необходимо гнобить, чтобы пороха понюхала и жизни научилась. А потом любимый супруг стал меня стыдиться, ему не понравилось то, что он из меня вылепил, не подошла Пигмалиону его Галатея.
В один прекрасный день я осознала, что вовсе не мудра, а дура беспросветная, позволив так себя задавить мужу и его семейке, только на тот момент мы уже прожили в браке пять лет. Последний, шестой год нашего супружества, я пыталась адаптировать свое новое самоощущение и мировоззрение к нашей трещащей по швам семье, но не вышло. Развели нас быстро, без потерь и боевых травм с обеих сторон. Мы оба были сыты затянувшейся игрой в брак.
После развода меня сорвало с цепи, я пыталась успеть все и везде, не буду утомлять вас длинным списком того, что я творила и где была, потому что проще сказать чего не творила. Не ела испражнений и не купалась в моче, уж простите, «золотой дождь» – это не мое, кроме спермы, крови и слюны, другие телесные жидкости меня не возбуждают. Секс с зверушками и покойниками тоже не мое… Что еще?... Ах, да! У меня никогда не было любовников-ампути, не люблю уродств, сочувствую, но не люблю. Козюлек тоже не ем, потому что они образуются из тех телесных жидкостей, которые я не жалую. Не сидела на сильных психотропных препаратах, потому что не люблю зависеть от чего-то или кого-то, хотя один вид зависимости все же у меня есть – я адреналиновая наркоманка, и это обуславливает многие мои поступки.
Одной моей авантюрой оказался поход в БДСМ-клуб… Вот это действительно была любовь с первого взгляда…
Оборачиваясь на свои прошлые свершения и «подвиги», сейчас я стала задумываться: может я такая отчаянная, потому что никто не смог заполнить пустоту во мне? Раньше я была уверена, что либо не создана для всепоглощающей любви, либо её и нет вовсе, а то, что люди принимают за «прекрасное и высокое» всего лишь химические реакции, которые со временем проходят. «Влюбленные» или расходятся, или остаются заложниками своих собственных моральных принципов и условностей, мучаясь до самой критической точки друг с другом. Я до жути боялась снова однажды проснуться и понять, что тот, кого я считала чуть ли ни ангелом, (а ангелы, как известно, не испражняются, не мочатся, не чавкают и не бздят) - обычный человек, давно уже мной не любимый.
- Да что с тобой? – я вздрогнула от вторгнувшегося в мои размышления постороннего голоса.
- Все нормально, - ответил встроенный в меня автоответчик, я отложила расческу, волосы и так уже переливались конской гривой, и пошла к кровати с омолаживающей маской на лице.
- Я же вижу, что далеко не нормально, - возразил он, - я был сегодня на твоем выступлении на сессии, может другие и не заметили ничего, но меня-то не обманешь, мы не первый год знакомы…
- Сём, давай спать, а? – перебила я, укладываясь на черных шелковых простынях, может отстанет…
- Вооот, - протянул Семён, обличающе тыкая в меня пальцем, - о чем я и говорю! Это на тебя не похоже!
Я раздраженно зыркнула на него, ну не даст ведь поспать!
- Ой, ну что ты прицепился? Похоже-непохоже… я старая больная женщина, могу и вымотаться.
- Ха! – запальчиво хмыкнул он, разворачиваясь ко мне уже всем телом и отодвигая ноутбук. – Еще месяц назад ты устраивала мне изнуряющие секс марафоны, а сегодня ты «старая и больная»?! Да тебя больше двадцати семи в жизни не дашь!
Не, ну приятно конечно… но факт остается фактом – мне уже не двадцать семь и я больна, но Семену об этом знать не обязательно, это только мое.
- Сессию чуть не запорола! Ты(!) хозяйка самого востребованного БДСМ-клуба в городе! Опытнейший доминант!
- Ну, с кем не бывает, право-слово? – слабо отмахнулась я, поворачиваясь к нему спиной.
- С тобой! С тобой не бывает! – вот неугомонный то! – Это как-то связанно с теми обмороками и утренней рвотой?
Черт! Этот вопрос был задан слишком проникновенно.
- Нет.
- Ты была у врача, что он сказал?
- Небольшое истощение и переутомление, - отбрехалась я.
Пауза.
- Точно? Ты не беременна?
- Ну, Сём, разве я тебя когда-нибудь врала? – я развернулась к нему и посмотрела честными глазами.
Прищурился, смотрит подозрительно. Не доверяет зараза!
- Очень хочется верить, что нет, - фыркнул он. – Хочешь пыхнуть?
Неожиданная смена разговора, но в этом весь Семён.
- А давай, - согласилась я.
Раскуривая самокрутку с неплохой травкой, я размышляла о том, что меня до сих пор держит возле Семена? Это для меня он, кстати, Сёма, в клубе он Сэм, а на работе Семен Константинович. Молодой, интересный мужчина, успешный в бизнесе, счастлив в браке, двое детей. Нет, я совершенно не чувствую себя сукой и разлучницей, Сёма спускает пар со мной и в клубе, что позволяет ему каждый раз возвращаться к детям и жене, не разделяющей его сексуальных пристрастий, мягким и пушистым. Он любящий и любимый муж и отец. Между нами никаких романтических глупостей, мы просто идеальные секс-партнеры.
- Опять ушла в астрал? Э-эй, - он легонько толкнул меня в бок.
- М? – отозвалась я, продолжая смотреть в потолок. На насыщенно лазурном потолке, с его идеально глянцевой поверхностью, зацепиться глазу было не за что. Солнце с облаками пусть нарисуют что ли, а то как-то недоделано…
- Рассказывай, что тебя грызет?
Я повернула к нему лицо и погрозила двумя пальцами с зажатым между ними косячком:
- А-а, хитрый ганджамэн, я раскусила твою тактику. А вот нифига ты из меня не вытянешь.
Сёмка хмыкнул и ловко отобрал у меня самокрутку.
- Эй, а ну не лишая даму последнего в жизни удовольствия! – возмутилась я на вопиющую наглость и несправедливость.
- Получишь, когда сознаешься во всех своих грехах! – строго рявкнул Семен.
Я сначала даже испугалась как-то, прямо на исповеди перед лицом батюшки себя ощутила. Испуг схлынул, и я обиженно откинулась на подушки.
- Ну! – надавил он голосом. Не отстанет ведь!
- Скучно мне, - процедила я сквозь стиснутые зубы, - надоело все.
- Что и клуб тоже?! – вот оно, потрясение в чистом виде.
- В том числе, - мстительно подтвердила я, а потом добила, – многие в моем возрасте уже внуков нянчат, а я все плеткой размахиваю.
Семен замолчал, совсем.
Минут через десять не выдержала уже я.
- Что? Все? Допрос закончился?
Сёма выглядел задумчивым и пришибленным. Понимаю, сама про себя не подумала бы ничего подобного.
- Слушай, ты действительно жалеешь, что не родила детей? – тихо спросил он. – Мне ведь казалось, что ты даже не знаешь, как вести себя в их присутствие, не говоря уже о том, с какой стороны к ним подходить.
- Чего это я не знаю, как вести себя с детьми? - опять обиделась я. – Знаю! Не делать резких движений, не паниковать и не давать им почувствовать свой страх, а лучше всего прикинуться опоссумом. Дети – хищники, они мертвечину не едят.
Семен ржал уже на середине моего проникновенного монолога.
- Все с тобой понятно, - шмыгнул он носом, вытирая одинокую слезу со щеки.
- Да уж, - устало согласилась я.
- Есть у меня для тебя одно развлечение на примете, сам не пробовал, но надежные источники говорят, что без палива, - ох уж не нравится мне этот тон - осторожный, да проникновенный.
- Ну не тяни кота за мохнатки, говори уже, - не выдержала я.
- Есть в Штатах один индейский шаман, люди говорят, что он реально в другие миры отправляет.
Посмотрела я в эти честные доверчивые глаза и не выдержала, расхохоталась.
- Бли-ин, Сёма, как ты до сих пор фирму на плаву держишь, с такой наивностью то?
- А что тебе стоит съездить, да проверить? – не унимался Семен.
- И что, он, как Кар-Карыч в «Смешариках» будет бегать с бубном и подвывать «О, Черный Ворон!», да? – снова рассмеялась я.
- Ты «Смешариков» смотришь?!
Блин, прокололась, а все потому, что кто-то слишком много травы курит!
- Смотрю, - сделала я чистосердечное, отнекиваться бесполезно – Сёма юрист, а еще биржевой торгаш, он блеф за версту чует.
- М-да, - высказался он глубокомысленно, с горя затягиваясь двумя самокрутками.
- Ой, молчи, а? Без тебя тошно… Тебе не жирно, ничего не треснет? – спохватилась я и забрала свой косячок, которого осталось то только на одну затяжку.
- Обещай, что подумаешь над моим предложением? В любом случае съездишь развеяться.
- Обещаю, - согласилась я, скрестив пальцы на ногах, - давай спать.
Я затушила бычок и зарылась в одеяла с подушками глубже.
- А может мы?...
- Спать, Сёма, спа-ать, - зевнула я во все горло.
- Скучная ты стала, - забухтел он, устраиваясь.
- Вот и я об этом, - буркнула я и повернулась к нему пятой точкой.
Ох, Сёма, врач божился, что месяца через три я буду очень даже веселой, судя по прогрессирующей опухоли, буду блевать почти без перерыва и трястись в эпилептических припадках, да еще выть от постоянной головной боли. Блин, пусть меня лучше усыпят, или как эта процедура для людей называется? Красивое такое слово… Эвтаназия, кажется. Вроде она у нас незаконна… В Бразилии узаконена точно… Прикупить себе что ли белые штаны?…
На этой мысли я заснула. Всю ночь мне снился Бразильский Карнавал, причем я принимала в нем непосредственное участие, что когда-то действительно имело место быть, а под утро опухоль разбудила меня головной болью и погнала в ванну, рвать желчью.
Пытаясь совместить болезнь с работой, я на целых две недели забыла о всяких индейских шаманах, бубнах и походах в другие миры. Сёма уехал к жене и детям, поэтому у себя я могла не изображать железную леди и разваливаться на части в свое удовольствие. Приступы участились, потихоньку набирая силу, и после очередного обморока в туалете, я одной дрожащей рукой забросила в рот обезболивающие, а другой набрала номер Сёмы.
- Агафонов слушает, - раздалось в трубке после пары гудков.
- Как добраться до этого индейца?
Аэропорт Сиэтла, Вашингтон Ди Си, встретил нас проливным дождем. Небо было тяжелым и беспросветно серым, прямо, как и мое настроение. Всю дорогу до Штатов меня мучали головные боли, так что, когда мы прибыли в гостиницу у меня не было никакого желания искать Ясноглазого Сокола. Добравшись до кровати, я рухнула на неё не раздеваясь, только туфли сняла, а когда сон, больше похожий на забытье, позволил выбраться из своих щупальцев, то время уже подкатило к полуночи, и вроде по гостям ходить уже не комильфо. Что делать? Спать не хотелось, приступа вроде не намечалось, поэтому я решила немного выпить, но делать это в одиночку как-то совесть не позволяла.
- Вано, - обратилась я к своему охраннику, когда выглянула в коридор, - сделай одолжение, выпей со мной.
Вано удивленно хлопнул своими ярко-голубыми глазами и озадаченно провел огромной пятерней по коротко стриженным светлым волосам.
- Может не стоит, Маргарита Сергеевна? - пробасил он, виновато поглядывая на меня из-под густых бровей. - Вам недавно плохо было.
- Вань, мне мамочка не нужна, я давно большая девочка, - отчитала я строго, а потом заныла, - выпей со мной, а?
Врач конечно советовал мне воздержаться от употребления алкоголя, но я благополучно пропустила это мимо ушей. Знаете, выбор между прожить нормально полгода, если соблюдать все рекомендации врача, и три месяца, если не соблюдать, как-то не вдохновляет.
- Когда тебя Зимин сменит?
- Через три часа, - сказал Вано, бросив взгляд на наручные часы.
- Ну вот видишь, у нас полно времени! – обрадовалась я.
Вообще Ванька мне был приятен, безобидный такой медведь скандинавской наружности, если бы в этой белокурой голове было больше мозгов, то попыталась бы наверное заполучить его себе. А может, как раз мозги то ему и не нужны, подумала я, задумчиво разглядывая сильную ладную фигуру и мужественное лицо. Под моим пристальным взглядом Вано нервно заерзал мускулистой задницей по дивану.
- Расслабься, - махнула я рукой, - не съем. Так, что у нас есть в баре…
В баре было много выпить, но мало закусить, пришлось заказывать закусь в номер в такой поздний час. А вот нехер спать, когда у нас тут намечается грандиозная попойка!
- Эх, Ва-аня-а, - протянула я душевно, обняв его за могучие плечи, затянутые в белую рубашку, - вот встретился бы ты мне лет десять назад, я б за тебя за-аму-уж вышла.
Ваня вздохнул тяжело и сокрушенно, а потом резко расслабил галстук, правда сия манипуляция не с первого раза у него получилась, ибо в нас уже булькала целая бутылка вискаря.
- А чо, эта…десять лет назад? – спросил меня нетрезвый красавец-мужчина. Эх, Дольф Лунгренд в лучшие свои годы.
- Так я молода была, красива, здорова, - бодро отрапортовала я.
- Дык, Вы и сейчас молоды и эта…красивы! - запальчиво уверил меня Вано, удивленно глядя захмелевшими глазами.
- Эх, если бы, Ванюша, если бы, - вздохнула я и прижалась виском к его плечу. – Давай споем что ли?
- Э-э, я песен, вроде как… не знаю.
Как оказалось я тоже больше двух-трех начальных слов вспомнить не в состоянии.
- О! А давай эту, - пришла мне идея. – Тро-ло-ло-ло-ло ло-ло! Подпевай, Ваня!
Короче пели мы это тро-ло-ло до тех пор, пока охранник мой не вырубился у меня же на коленях, а потом в дверях появилась озабоченная физиономия Зимина и я шикнула, чтобы не смел будить Ванюшу.
Похмелье было тяжелым и поганым, но, слава всем богам, приступов не было. Все равно день и последующую ночь я провела в кровати, изображая дохлую креветку, даже пованивала почти также, поэтому встреча с Ясноглазым Соколом состоялась только через два дня моего пребывания в Сиэтле.
Отыскав дом по адресу, который дал мне Сёма, я наткнулась на двухэтажное здание с лавкой индейских сувениров. Внутри, за прилавком, обнаружился молодой черноглазый парень с густой смоляной шевелюрой, заплетенной в слабую косу и с симпатичной серьгой, в виде пучка разноцветных перышек, свисающей из правого уха. В остальном он был обычным современным юношей в красной свободной футболке, напульсниках и деревянных бусах вокруг шеи.
- Вы что-то ищите? - расплылся парень в вежливой белозубой улыбке, немного с тревогой оглядев Вано с Зиминым.
- Да, - ответила я, возвращая ему улыбку, - Ясноглазого Сокола.
Лучезарная улыбка молодого индейца поблекла.
- Дед сегодня не принимает.
- Хорошо, - согласилась я спокойно, - а когда он сможет принять?
На смуглом лице парня появилось упрямое выражение слегка припорошенное все той же вежливой улыбкой.
- Не могу сказать, он нехорошо себя чувствует, и когда полегчает - не знаю.
Всё, мое спокойствие дало трещину.
- Послушай парень, - произнесла я с нажимом, - я сюда приехала из далекого далека, и если твой дед не при смерти, то остальное меня не колышет. Я достаточно четко говорю по-английски?
Тут мои мальчики не подкачали и угрожающе придвинулись сзади, уловили интонацию мою недовольную что ли, по-англецки оба херовастенько курлычут. Парень испуганно сглотнул, но продолжал упрямо смотреть на нас, явно не собираясь звать своего деда.
- Все хорошо, сынок, я сам разберусь.
От неожиданности я резко развернулась на хриплый мужской голос. К нам в тылы подкрался крепкий седовласый индеец с орлиным носом, широкими скулами и глубоко посаженными темными внимательными глазами. Мои ребята настороженно подобрались, ведь дедок прям ниндзей обернулся, не каждый может моих мальчиков облапошить.
- Вы Ясноглазый Сокол? – спросила я.
- Он самый, мэм, - Ясноглазый Сокол кивнул с чувством собственного достоинства. – Что Вас привело ко мне?
Мне показалось, что он этот вопрос задал чисто для протокола, а сам и так прекрасно догадывался ради чего я здесь. Посмотрев в хитрые глаза, я ответила как на духу:
- Мне сказали, что Вы способны отправить в другие миры, и я не раскуривание каких-то психоделиков сейчас имею в виду.
- Я знаю, что Вы имеете в виду, - ну хоть не уходит в глубокую несознанку, не ломается.
Парень за стойкой сказал что-то резко и возмущенно, дед ответил ему примиряющим тоном, успокаивающе показав ладонь. Я не поняла, если этот юный Чингачгуг сейчас отговаривает Пучеглазого, пардон, Ясноглазого, я ему нос откушу и серьгу выдерну!
- Пойдемте, - дед махнул нам рукой и повел в закуток за стеллажами, который перерос в полноценный коридор с узкой лестницей в конце.
Вслед нам донесся молящий голос внука, но дед его стойко проигнорировал, ну и выдержка, скажу я вам, даже мне захотелось пойти посмотреть, не мучается ли малыш кишечными коликами. Да, представьте себе, я знаю, что детишки иногда от этого страдают, Сёма просветил.
Что, вот так просто?! Раз, и меня сейчас в другой мир отправят? А что за мир? А динозавров там нет? А гигантских пауко-змей? Нет, я-то пауков и змей самих по себе боюсь, а что может быть страшнее этого? Конечно пауко-змеи! Мамо! Что-то я сразу заволновалась и засомневалась стоит ли это делать, хотя до того, как я увидела Ясноглазого Сокола, скептицизм не давал мне серьезно воспринимать способности старого индейца, но что-то было в этом крепком деде, что заставляло верить…
Привели нас в обычную гостиную с раритетной, но уютной обволакивающей обстановкой в светлых древесных тонах и легким травяным запахом.
- Садитесь, мэм. А вы, мистеры, выйдете, пожалуйста, - распорядился индеец, спокойно складывая руки на груди.
Я повторила просьбу на русском.
- Но…, - начал было Вано.
- Иди, Вань, ничего со мной не случится, - заверила я и попыталась уверенно кивнуть. Получилось нервно.
Когда за парнями закрылась дверь, старик так плотоядно улыбнулся, показав все тридцать два крепких белых зуба, что мне захотелось вернуть Вано с Зиминым обратно.
- Лягте на диван.
- Зачем? – подозрительно спросила я.
- Так будет безопаснее телу, потому что дух отправится странствовать, - пояснил старик и стал выставлять на журнальный столик передо мной маленькую горелку, какие-то баночки-мешочки-пучочки и бубен.
- Дух, - уныло повторила я, - а я думала весь комплект целиком.
- Нет, это не возможно, - Ясноглазый Сокол сейчас был занят растиранием травок и порошков в небольшой ступке, - тело соткано из материи этого мира и здесь оно и останется, но дух можно освободить и отправить, куда он пожелает.
- Кто пожелает? – не поняла я.
- Дух, - пояснил старый индеец, зажигая горелку, - только сам дух выбирает мир, в который ему отправиться. Или это один из миров выбирает одного конкретного духа, кто знает? Других миров миллионы, и я еще ни разу за свою жизнь не слышал одинаковых рассказов от тех, кто побывал Там.
- Так может это из-за того, что каждый сам себе фантазирует то место, куда хочет отправиться?
- О нет, дело не в фантазиях, поверьте старому индейцу, - улыбнулся Сокол, обозначив глубокие морщины возле глаз, - ложитесь.
Я послушно легла.
- Расслабьтесь, это не страшно, - мягко сказал шаман.
- Вам легко сказать, - буркнула я, стараясь расслабить напряженное, как тетива лука тело, - Вы сами хоть бывали… э, Там?
- Нет, мне запрещено.
- Кем запрещено? – я подняла голову и испытывающе на него уставилась – если он сам никогда «Там» не был, откуда ему знать, что «Там» со мной ничего не случиться?
- Духами, - невозмутимо ответил индеец, и при этом даже ухом не повел.
Ну, полный абзац.
Я устроилась удобнее и закрыла глаза. И открыла тут же, потому что шаман ударил в бубен и завыл. Красиво кстати завыл, хрипло, протяжно, мне понравилось. Потом он бросил щепотку порошка, что получился у него в ступке, тот вспыхнул магнезией, и в комнате удушающе запахло травами. Дед продолжал петь и сыпать в пламя порошок, и на каком-то из этих ай-и-айя-пфххх-ай-и-айя - я заснула.
И понеслось.
Мне казалось, что я снова несусь по морю на «таблетке», привязанной к скутеру, в тот раз, как я не силилась удержаться в резиновом надувном монстре, инструктор, гад, все же умудрился меня выкинуть! Поцеловав, и не раз, мордой все встречные волны, я «Титаником» пошла ко дну. Вот и сейчас было ощущение, что меня вот-вот выкинет за борт, а вокруг темно и страшно. Попытка закричать не удалась, рот был словно запечатан.
Господи, как ты допустил такое богохульство, а? Как отпустил заблудшую свою овцу на такую авантюру? Другие авантюры не в счет.
Постепенно стало светать, меня несло сквозь плотные клубы толи дыма, толи облаков, но и они стали развеиваться, а потом меня пробкой выкинуло прямо в небо над заливом. Мать! Прямо над водой, и я стремительно падаю вниз!
Аааааааааааааааааааа! Я разобьюсь! Я разобьюсь! С такой высоты мои кости от удара об воду сложатся гармошкой! Я стала в беспорядке сучить руками и ногами, но быстро поняла, что сучить мне, собственно говоря, нечем. Нет рук, нет ног. Стоп! Я дух! Я должна уметь все эти трюки с полетами! Зависла в воздухе… Дааа… Чувствую себя облачком.
Я стала носиться над водой со скоростью и энтузиазмом ядерной взрывной волны, то ласточкой взмывая в небо, то штопором уходя вниз. Тааак, крутое пике! О, а я еще и не так могу! Та-дам! Мертвая петля! Эх, забористую траву дед на горелку-то бросал!
Земля в иллюминаторе, Земля в иллюминаторе… Хо-ро-шо!
Нагонявшись, я спустилась ближе к земле, затаившись над заливом между скалами. Однажды мне приснился сон… один единственный раз мне приснился сон, который не был бы кошмаром или сюрреалистичной мешаниной образов. Мне снилось, что я почему-то лежу на полу в кабине вертолёта, такого, знаете, без дверей, и сквозь легкую дрему и гул машины смотрю на изумрудное, подсвеченное изнутри море и поросшие обильной зеленью скалы. Недавно прошел ливень, сквозь редеющие облака рвалось яркое солнце и легкая морось, капли воды в воздухе вспыхивали искрами… и мне было так хорошо, так спокойно, что просыпаться не хотелось…
Так и знала, что шаман меня обдурит. Я уснула и мне снится когда-то уже виденный сон. Не успела я, как следует помянуть старого лиса, как меня обволокла тьма, полная непонятных образов и шепота.
- Ты не должен быть здесь! – ко мне из темноты выскочило огромное лицо с резкими, рублеными чертами, расчерченное зигзагообразными полосами.
Черт, было бы чем, точно обделалась бы!
- Ты не должен быть здесь! – повторно рявкнуло оно.
Тут я испуганно задумалась - почему «должен»? Я вроде женщина.
- Ты дух, у тебя нет пола! – огрызнулось лицо. – Ты должен идти дальше! Давай!
Куда? Тьма рассеялась и я удивленно оглянулась. Откуда пустыня то? Оранжевая, бескрайняя, с высокими барханами и давящим зноем. И? Куда дальше... Аааааааа!
Меня снова понесло сквозь потоки воздуха, рвущие мое эфемерное тело. Несло низко над землей, поднимая всплески песка. Удивительно, это я обладаю какими-то физическими свойствами или такие волны до небес создает сила Лица? Додумать я не успела, потому что на горизонте замаячил город, к которому я стремительно приближалась. За считанные секунды меня отнесло к нему настолько, что я смогла разглядеть и белокаменные крепостные стены, и высокие шпили над покатыми резными крышами, и ажурные арки. Там еще были сооружения похожие на часть огромной скорлупы, полупрозрачные и на вид хрупкие, но что в них за тени рассмотреть я не смогла, потому что на пути меня ожидала как раз та самая крепостная стена!
Я в ужасе пыталась хоть как-то затормозить свой полет баллистической ракеты класса «вода-земля», но стена все еще приближалась. Черт, она уже совсем близко! Вот она – СТЕНА! Еще одна! И еще. И еще… И еще. И когда они уже закончатся?
Оп! Все! Кажется, я на месте назначения. Что тут у нас? Спальня… Судя по всему – мужская, простите уж за шовинизм: темные сдержанные тона, оружие на стенах, – от хорошо начищенного боевого, до сувенирного из драгметаллов, инкрустированного переливающимися камнями, - на полу серая волчья шкура… хотя, если судить по размерам шкуры, то волк явно сидел на стероидах. В общем и целом, комната мне напоминала спальню какого-нибудь скандинавского конунга, все здесь было подчеркнуто северным, если можно так выразиться. У меня было ощущение, что я попала на съемки фильма «Сокровища Небелунгов», ну или Беовульфа, хотя я абсолютно уверена, что нахожусь в белокаменном городе среди пустыни.
Ну и что я должна здесь делать? Неизвестно. Я пошныряла по комнате туда-сюда, попыталась выбраться в дверь, даже в окно! – но попытки остались безрезультатны. Меня здесь запечатали неведомые силы.
Хлопнула дверь, и в её проеме появился парень. Долговязый, поджарый и черноволосый. Это все что я смогла рассмотреть, потому что стоял он устало оперевшись на косяк, свесив голову на грудь, и густые чернильно черные кудри закрыли лицо до подбородка. На вошедшем был длинный черный балахон восточного кроя и, судя по всему, все. Через расстегнутые полы «халата» виднелась голая грудь, а из-под подола – босые ступни. Испачканные красными потеками. Мой взгляд приковало к окровавленным ступням, я не сомневалась в происхождении этих пятен, потому что прекрасно знаю, как выглядит кровь на коже.
Качнулся черный балахон, ступни шевельнулись и переступили по полу, оставив на белом мраморе кровавые следы. Я взглянула на парня, удаляющегося в другую открытую дверь, и поплыла за ним следом. То была ванная комната с бассейном и мини-водопадом, выбивавшимся прямо из стены. Опять все белокаменное, с золотисто-розовыми прожилками. На турецкую баню смахивает. Зазевавшись на это олицетворения материального благополучия, я пропустила момент, когда парень сбросил балахон. И присвистнула от шока. Точнее хотела присвистнуть, но не смогла. Вся спина была покрыта кровавыми полосами и зажившими рубцами, красные струи змеями ползли по коже к полу.
Черт, мальчик, кто это с тобой сотворил? Он шагнул под струю водопада, и вода смыла кровавые следы, оставив на обозрение разошедшиеся края страшных ран. Я не раз видела подобное, но здесь и сейчас меня выворачивало от жалости. Может потому, что разрубцованная спина была обреченно сгорблена и безжалостно подставлена воде, что наверняка было больно, или потому, что длиннопалые руки судорожно цеплялись за мраморные стены, в надежде пробить в них дыры и хоть так удержаться на ногах.
Он долго стоял, понурив голову, а я висела в воздухе за его спиной безмолвной астральной душонкой, не в силах помочь. Наконец, парень решил прекратить дальнейшие истязания и принялся промакивать белым полотенцем тело и волосы, избегая трогать спину и ягодицы. Кода он откинул волосы, то сморщился от боли, замер болезненно, а потом посмотрел мне в глаза…
Нет, конечно, он меня не видел, просто вышло совпадение, но мне его хватило. Если бы вы видели эти глаза, то, уверенна, и вам бы хватило. Чего? Одного взгляда угольно черных глаз с крупной глянцевой радужкой, в которой отражались блуждающие болотные огни. Меня засосало черной водой. Это потом я уже разглядела черты лица: крупный рот с бледными, но резными губами; тонкий нос, который вроде и кажется прямым, но самый кончик делает его похожим на птичий клюв; прищур черных глаз под несколько тяжеловатыми веками... Не обычное лицо, по-своему красивое.
Ох, как же мне захотелось прикоснуться к нему, сделать хоть что-то, чтобы убрать это упрямое выражение с бледного лица, заставить выпустить то, что мутными водами плескалось в обсидиановой глади его глаз.

Меня уже знакомо дернуло, и я в отчаянии не знала, за что схватиться. Нет! Пожалуйста! Только не сейчас! Сами мне его показали, а теперь отбираете!
Меня никто не слышал, а может и не слушал. Я вынырнула из этого мира в свое тело, лежащее на диване у старого индейца в Сиэтле штата Вашингтон

@темы: НЦ-17, мое, ориджинал, Я выверну себя

---

Как насчет минета? О_о )))))

@темы: чисто конкретно поржать

---

Горлум рулит! )))

@темы: мозг вытек вместе с глазами, чисто конкретно поржать, принцесса Дури, а по-свойски - Ганджа

---

Чем занимается Горлум за кадром Властелина Колец )))

@темы: чисто конкретно поржать

---

Смеялась так, что срочно нужен был врач!!!

Очень советую, я смеялась до икоты Нашла на просторах тырнета, кто автор не известно, но талантище на лицо! Виват автору
олег за всё берётся смело
всё превращается в говно
а если за говно берётся
то просто тратит меньше сил

илья старается скорее
уравновесить зло добром
увидел парни бьют мальчишку
красиво рядом станцевал

висит на сцене в первом акте
бензопила ведро и ёж
заинтригован станиславский
боится выйти в туалет

вы так мне отказали в сексе
как будто он у вас один
как будто он у вас последний
и просто кончится на мне

вчера зайдя ко мне без спроса
разбив окно и выпив джин
аркадий кончился как личность
и начался как пидарас

искусствоведов группа тихо
восторженно глядит на холст
и вдруг один седой и строгий
отчетливо сказал говно

олег не любит николая
он так ему и говорит
ты сука грязный извращенец
я не люблю тебя прости

не так уж много мне и надо
готовь еду стирай бельё
не отвлекай когда я занят
и никогда не умирай

когда я стал половозрелый
то женщин сразу поделил
на тех которых недостоин
и тех которых не хочу

исус спросил у николая
чего ты хочешь человек
проходит день неделя месяц
а николай всё говорит

колян фамилию бубындя
сменил на гауфзильберштольц
и вдруг стал какать шоколадом
все рады в шоке лишь отец

его милиция искала
на стендах вешала портрет
а он в концерте слушал брамса
с неузнаваемым лицом

мы все пельмени в этом мире
сказал олегу николай
чем дольше варимся тем меньше
не продолжай сказал олег

когда комарикам рвеш крылья
то ты убийца живодер
а как стараешся приклеить
то ты еще и долбоеб

олег без перерыва дрочит
пятнадцать с четвертью часов
он донор спермы его сменщик
сегодня малость приболел

олег купил оксане стринги
но шутки ради сам надел
а через месяц в этих стрингах
он целовал уже петра

олег ходил по всей квартире
на кухню в душ и в коридор
но николай поймал олега
и приучил ходить в лоток

сходила лошадью оксана
затем олег сходил слоном
потом пришел гросмейстер крамник
просил фигуры не глотать

не взяли дусю в балерины
на сальсу в шестовой стриптиз
теперь назло всем этим гадам
она хуярит нижний брейк

@темы: мозг вытек вместе с глазами, чисто конкретно поржать, принцесса Дури, а по-свойски - Ганджа

---

Я все еще здесь :)

Вот, пока вы ждете от подлой меня проды, я тут развлекаюсь фотошопом Очень хочется похвалиться достижениями Не бейте меня, я исправлюсь, я пишу, но медленно и отвлекаясь на новое. Вот такой у меня Муз не постоянный (((
А под катом есть герой нового рассказа )))) Зовут Рейном, он очаровашка...плотоядная ))))

Это Рейн

@темы: Фотошопное, имаджы в тему

---

Ураааа! Отпуск!

Народ, отбываю завтра в теплые страны, прилечу домой только 31 августа, комп беру с собой, поэтому прода будет как только так сразу

@темы: насущное

---

Дорвалась мартышка до бананов

Мучаю фотошоп, делаю иллюстрации, не судите строго, хотя нет, судите! ))) Короче, осваиваюсь

обязательно посмотреть ))))

Есессно он был прекрасен... пока я до него не добралась

@темы: Фотошопное, имаджы в тему

---

Ыыыыы, косплееей!!!!

Пока пишется прода, решила вас развлечь ))) Лазала по просторам тырнета, искала картинки к Инкубу и вот что нашла

срочно вытащить все изо рта, я предупредила!

Ну да, ну да, обычно котов, когда кастрирут, они так и выглядят


Жееесть, вот, что случилось бы с человеком-пауком, не избавься он от своей тени А все потому, что кто-то слишком много ест (с)

@настроение: очень даже ))))

@темы: мозг вытек вместе с глазами, чисто конкретно поржать

---

Вопрос!

0

Вопрос: Напрягает ли оформление днева

1. Оформление супер!		30	(76.92%)
2. Темновато		7	(17.95%)
3. Светловато		1	(2.56%)
4. А где розочки гомосекские?!		0	(0%)
5. А мне по, я в этот днев не заглядываю		1	(2.56%)
6. Все равно		0	(0%)
Всего:		39

---

На ЭТО...ЭТОГО стоит посмотреть!!!

Деффачкиии Я в восторге! Редко когда трансвиститы выглядят ТАК органично!!!



А кто мне подскажет, как сюда, блин, видео вставляется, того приравняю к богам! Выбирайте пантеон! ))))

@настроение: весьма, весьма...

@темы: мозг вытек вместе с глазами, трансвиститище

---

Страшная сказка для взрослых детей

Вот что-то торкнуло меня вчера перед сном, пришлось сегодня записывать

Это случилось во времена темные, страшные и беспощадные. Во времена, когда церковь имела слишком большую власть и считала, что вся жестокость, которую она несла в мир, оправданна во имя Господа Бога.
В цветущих Южных землях правил тогда старый герцог. Неплохой, в общем-то, был правитель, и если его и не любили, то уважали точно. Только была у него одна слабость – его единственный и горячо любимый сын. Рано овдовевший герцог души не чаял в ребенке, которого ему родила его прекрасная жена северянка. Наверное отец слишком баловал сына, так похожего на златокудрую мать, потому что вырос тот юношей высокомерным, эгоцентричным и себялюбивым. Вот его-то в герцогстве и не любили и не уважали. Боялись – это да, потому что в погони за развлечениями сын герцога переходил границы дозволенного.
Дошел как-то слух до наследника, что на болотах, в глубинах леса, живет ведьма. Натравить бы на неё Инквизицию, да только в южных краях давно не было голода и мора, а смерть забирала только старых. Да и войны обходили стороной. Хорошо жилось, сытно и спокойно, вот поэтому простой люд ведьму то и не трогал – не буди лихо, пока оно тихо.
Естественно для юного наследника это не писаное правило не имело значения, собрал он небольшой отряд верных ему стражников и отправился на болота. Добравшись до места, юноша был разочарован. Вместо старой лачуги, корявых деревьев и зловонного туманного болота молодые люди увидели залитую солнцем поляну с ухоженным деревянным домиком и небольшое лесное озеро. Ни тебе приколоченных змей над входом, ни летучих мышей внутри. Светло, уютно, вкусно пахнет. Только пусто.
- И где ведьма? – раздраженно рыкнул один из стражников.
Сын герцога нахмурился недовольно, раздражение вскипело в нем, не любил он отменять заинтересовавшее его развлечение. Махнув рукой, чтобы оставались на местах, наследник побрел вдоль озера и брел до тех пор, пока кустарники, росшие на берегу не разошлись и не открыли песчаный выход к воде.
Всплеск в небольшой заводи заставил юношу затаиться за одним из кустов, но когда он разглядел, кто плещется в озере, то открыто вышел на берег и поднял грубую домотканую рубаху, лежащую на песке.
Купальщик, а точнее – купальщица, уже подплывала к берегу, но увидев незваного гостя, замерла по шею в воде.
- Оставь рубашку и позволь мне одеться в уединении, если ты - благородный рыцарь, - сказала девушка.
- А что будет, если я не оставлю и не позволю, - нагло заявил наследник, - так и будешь сидеть в воде? Или может ты озерная фея, а?
Юноша засмеялся собственной шутке, но осекся - «озерная фея» вышла из воды. Нагая, гордая, она была прекраснейшей из женщин. И одета была только в струи воды. Чернее смолы волосы, кожа цвета молока с малой каплей крови и гладкая как лучшие шелка. Насмешливый взгляд серых глаз и вздернутые красивой дугой брови. Сын герцога в изумлении уставился на ухмыляющиеся ярко-алые губы, опустил взор на точенный упрямый подбородок, скользнул по длинной шее вниз к царственно разведенным плечам и дальше – к дерзко торчащим полными грудям с твердыми и розовыми сосками, к тонкой талии и округлым бедрам… По стройным ногам…
Ведьма видела, что происходит с молодым мужчиной, так опрометчиво заглянувшим на её «болота». Видела, как он судорожно сглатывает, как быстро опускается и поднимается грудь, затянутая в камзол, как выступают бисеринки пота на висках и гладком высоком лбу. Видела, как краска плеснула ему в лицо, когда жадный взгляд прикипел к развилке ног внизу живота.
Сын герцога вздрогнул, возвращенный в реальность резким рывком. Девушка застала его врасплох и выдернула свою рубаху из его ослабевших рук.
- Ступай, - сказала она, прикрыв себя, - придешь, когда я буду готова к встрече с тобой.
И он ушел. Забрал своих людей с поляны и ушел, чтобы прийти на следующий день одному.
Ведьма ждала его перед домом, но стоило юноши подойти ближе, как она скрылась в лесу. И так продолжалось неделю, пока наследник не потерял голову от ярости. Он гнал ведьму диким волком по лесу, пока она не выбилась из сил.
- Ты играть со мной вздумала? – зло процедил он ей в лицо, прижав наконец-таки к дереву.
- Уходи, не получится у нас ничего, - ответила девушка.
- Зачем тогда дразнила меня? – широкая ладонь переместилась с нежного плеча на тонкую бледную шею.
- Каждый раз, когда ты появлялся передо мной, я ждала, что что-то изменится в твоем сердце. Но ничего, ничего не меняется – там только любовь к себе и грязная похоть ко мне.
- Ведьма! – выплюнул наследник. – Чего тебе нужно? У тебя будет все, что пожелаешь!
- Да? – ехидно протянула она. – Женишься на мне? Любить меня будешь до гробовой доски? Верен будешь мне?
Сын герцога в изумлении округлил ярко-голубые глаза, а потом расхохотался.
- Не зарывайся! – отсмеявшись сказал он. – Бери то, что предлагают!
- Я не игрушка, - спокойно сказала ведьма, - и меня не интересует то, что ты можешь мне предложить.
Они испепеляли друг друга взглядом, и под его звериным взором не дрогнул ни один мускул на нежном женском лице.
Что-то мелькнуло в жестком лазоревом взгляде, что-то, что заставило ведьму вздрогнуть и прошептать предостерегающе, только в глазах появилась обреченность:
- Не надо…
Наследник не внял её словам, он разодрал тонкое летнее платье на груди, грубо схватил качнувшиеся от рывка груди руками и вгрызся зубами в незащищенную шею. Его не остановил судорожный от боли вздох.
- Я предлагал тебе многое, но ты сама выбрала вот так вот – в грязи, как последняя шлюха!
Он разодрал подол, исцарапал ноги и бедра, навалился всей массой на беззащитное оголенное тело… В чувства сына герцога привели внезапно сгустившиеся сумерки и резкий холодный ветер.
Наследник оторвался от мягкой теплой груди, которую терзал зубами и пальцами, и оглянулся. Стало совсем уж темно, из леса наползал туман со всех сторон, тянул свои холодные щупальца.
- Что за дьявольщина?! – настороженно спросил сам у себя юноша и взглянул на девушку под собой.
Он отпрянул от неё, как от мерзкой ползучей гадины, потому что встретил взгляд не серых, как голубиная грудка глаз, а двух горящих лун.
- Ведьма! – зло и напугано выкрикнул юноша.
- Убирайся! Забудь меня! – зарычала она. – Убирайся, если хочешь жить!
Наследник убегал, спотыкаясь и не оглядываясь назад. Долетел до своего жеребца и гнал его, не останавливаясь, до самого замка.
В тот день ночь наступила слишком рано, и испуганный ропот прокатился по землям герцога.
С тех пор наследник стал сереть на глазах, от красивого северного юноши осталась лишь бледная тень. Участились пьянки и беснования. Молва пошла, что герцогский сын одержим.
Права ли была ведьма, когда говорила, что в его сердце живет только любовь к себе?
Кто знает…
Герцог слишком остро переживал хандру любимого сына, добился от стражников, приближенных к наследнику, правду о загадочной тоске будущего герцога – и ужаснулся. Знал старый правитель этих земель, что нельзя трогать ведьм, нельзя принуждать. Себе дороже будет.
Не зная, как исправить ситуацию, отец отправил сына на Север, к родичам жены. Пусть мальчик успокоится, развеется, остудит горячую голову холодными северными ветрами.
Прав был герцог, прав, но сын воспринял свою ссылку, как предательство.
Не одно лето прошло с тех пор. Старый герцог умер, так и не увидев под конец сына. Тот не вернулся домой, когда отец позвал, а предпочел остаться в Северных землях. Там разгорелась война, в которой он смог выплеснуть свою ярость.
Озлобился юный герцог, сердце окончательно превратилось в холодный камень.

***
Никто не знал в герцогстве ведьму, живущую на болотах, в лицо. Поэтому, когда на пороге кузнецы появилась молодая черноволосая особа со склоненной головой и взглядом в пол, никто даже ухом не повел. Ну, пришла и пришла, мало ли таких ходит. Только немой и обезображенный огнем кузнец был как громом поражен, когда девушка посмотрела на него серыми как тучи глазами. Не было в их краях сероглазых.
Просьба, озвученная ею была пустяковой: телегу починить.
Он пришел к ней на болота и починил телегу. Пришел на следующий день и выровнял скособочившуюся дверь, а через неделю принес новый дверной замок. Долго кузнец маялся, находя различные предлоги, чтобы увидеть ведьму, пока однажды она сама не прильнула к нему мягким и душистым телом. Он застыл не хуже стали, что ковал и ошеломленно посмотрел в серые, предгрозовые глаза, в которых увидел обещание, желание и понял, что в её глазах он красив как сам архангел. Только смуглый, черноглазый и черноволосый архангел.
С того дня кузнец остался на болотах, посватался и, не получив отказа, повел невесту в церковь. Так их и поженили – кузнеца и ведьму, ведь никто не знал, что она знается с иными силами. Ну не кипела на ней святая вода, хоть с головой её туда засунь и кожа не лопалась от святого огня, когда она ступала на порог дома Господнего.
Любила ведьма своего кузнеца. Любила, потому что чище его сердца не видела. Годы шли, появились дети – сначала мальчик, через год девочка. Черноволосые и черноглазые. Красивые.
Однажды зашумело герцогство, засуетилось, загудело как осиное гнездо. Вскоре и до болот дошла причина переполоха. Наследник вернулся из далеких северных земель.
Месяц еще длилась счастливая жизнь в небольшом доме на солнечной поляне. Еще целый месяц слышался счастливый детский смех…
Расслабилась ведьма: раз не пришел, значит забыл, отпустил…
Они всегда так спали – кузнец на животе, а жена – положив голову на его широкую, бугрящуюся мускулами спину, обняв поперек рукой. Словно защищая от невидимого врага. Только в эту ночь враг оказался вполне осязаем. Вскинулась ведьма, мазнув черными волосами по мужской спине, и вскрикнула, увидев в темноте чужой силуэт. Кузнец проснулся тут же и только и успел что закрыть любимую своим телом, как получил арбалетный болт в сердце.
- Нет! – еще не совсем веря в происходящее крикнула женщина.
От её крика проснулись дети и заголосили со страха, мать бросилась к ним, но жесткие руки не пустили, поймав на бегу. Она билась, как пойманная в капкан волчица, царапалась и пыталась кусать руки, держащие её. Малыши плакали, звали мать, отца.
- Да угомони их! – рявкнул тот, что держал рычащую ведьму в руках.
Раздалось два коротких сухих щелчка, и детский плач оборвался. Им подарили такие же арбалетные болты, как и кузнецу...
Стражник бросил женщину под ноги своему господину. Ведьма подняла голову и встретила холодный, жестокий взгляд голубых глаз. Только из них двоих вздрогнул молодой герцог, увидев ничего не выражающее лицо и пустые глаза. За этими грязно-серыми осколками стекла живых не было.
Разозлился мужчина сам на себя за такую мягкотелость.
- Все вон! – проорал он, развернув длинный хлыст.
Разбежались тараканами слуги, бесшумными тенями скрылись стражники, оставив ведьму и герцога одних.
- Ты будешь мне повиноваться! – процедил мужчина и щелкнул хлыстом.
Он раздел её в несколько щелчков, оставив кровоточащие рубцы на молочно-белой коже. Овладел ею на грязном полу, только это безжизненное тело с распростертыми руками и бледными бескровными губами не приносило удовлетворения. Не так он все представлял себе, воюя с дикими северными племенами. Бледная кожа должна была покраснеть от жара, алые губы - блестеть от поцелуев и маняще приоткрываться в обещании наслаждения. И длинные стройные ноги вокруг талии герцога, а не бледными бревнами на полу.
Но ничего этого сейчас не было. Под ним распростерта тряпичная кукла без чувств, без мыслей, без движений.
Мужчина последний раз вбил себя в сухое, так и не смерившееся с его вторжением тело, и излился.
Утомленный, он отполз к креслу, в котором отец всегда проводил светские приемы, и устало откинулся на нем.
- Это того стоило? – резкий хриплый голос привел его в чувства.
Открыв глаза, он увидел сидящую на коленях ведьму. Все свечи потухли в зале и холодный лунный свет падал в открытые двери балкона. Взгляд, которым она сейчас его одарила, не был пустым, в нем снова горели два серебряных диска.
Герцог отрицательно качнул головой. Нет, это того не стоило.
- Ты убил моего мужа, моих детей просто так, ради пустого развлечения.
- Я мечтал о тебе все эти годы, - слабо возразил мужчина, - и я не отдавал приказа убивать детей… Мои люди переусердствовали. Снижу им жалование за излишнее свободомыслие.
Ведьма рассмеялась, откинув назад голову, и черные волосы соскользнули на спину, открыв голую грудь, демонстрируя все тело. Сейчас она источала соблазн, и герцог почувствовал, как его член вновь заинтересованно зашевелился.
- В твоем сердце по-прежнему любовь только к себе, - сказала она отсмеявшись и кошкой двинулась к нему на четвереньках.
Мужчина был пойман в ловушку её образом. Вот то, о чем он так мечтал. Она оседлала его колени и обнаженная прильнула к его телу, обняв одной рукой за шею. Герцога парализовало, мужчина обнаружил, что не в силах пошевелиться.
Ведьма перегрызла вены на своем запястье и зашептала окровавленным ртом, размазывая горячую красную жидкость по его лицу:
- Я проклинаю тебя кровью своей. Отныне вся жизнь твоя пройдет в ночи, в голодных муках и только чужая кровь сможет облегчить страдания. Ты будешь стоять на страже нечестивых тварей, потому что смел разбудить во мне Тьму. Будешь Привратником до тех пор, пока сын твой, зачатый этой ночью, не сменит тебя на посту, оборвав твою жизнь во мраке. Да будет весь твой род проклят до скончания времен. В помощь даю тебе твоих стражников, можешь и дальше урезать им жалование.
С последним словом герцога выгнуло в судорогах, и тьма сожрала сознание, а когда он в следующий раз очнулся, то за окном занимался рассвет. Никогда еще в своей жизни мужчина не чувствовал такой боли в глазах и не знал, как вскипает кожа. Только прохладные стены сырого подвала принесли облегчение. И тогда он понял, что сделала с ним ведьма, и завыл от отчаяния, разбивая кулаки об каменную кладку.
Герцогство быстро захирело, люди жили в страхе перед ночью, закрывая плотно двери и ставни, как только опускались сумерки, освещали дома и земли, только это не помогало. Свет покинул эти края, оставив тьму в замке на холме, где влачил свое существование проклятый правитель этих земель.

Конец

@темы: мое мини, мое, НЕ слеш

---

Вакуум. Глава 2 (завершенная)

Поскольку я крейзи (надеюсь это не для кого не секрет?), то текст еще мульон раз приобразиться, но от основной сюжетной линии не отклонится

Глава вторая
Я открыл глаза, и рефлекторно сделал вдох. Вода хлынула в нос, и ужас от непонимания где я и почему тону, заставил меня биться в панике, стучать в стекло ладонями, обламывая нечто, во что превратились мои ногти. Я кричал, но трубка в глотке сидела плотно, обдирая слизистую, вызывая спазмы. За стеклом был воздух, я видел точно такие же цисты-камеры напротив, и люди в них так же неистово бились в прозрачную панель.
В следующее мгновение меня выплеснуло на пол вместе с анабиотической жидкостью. Мне казалось, что я сейчас выкашляю собственные легкие, когда выдрал трубку подачи кислорода изо рта. Это получилось даже не с первого раза, потому что ногти у меня отросли сантиметров под пятьдесят. Меня выворачивало желчью, тело сотрясала дрожь, я был так слаб, что запутался в собственных волосах, которые мокрыми нитями облепили все тело до колен. Я пытался встать, но ноги разъезжались на скользком полу.
Сражаясь со слизью и волосами, я услышал насмешливо-удивленное:
- Еееепа мать, нам тут что, девку по ошибке подсунули?
Оставив попытки подняться, я осмотрелся вокруг, пытаясь найти «девку». Только толпа скользких и голых уголовников, почему-то смотрела в мою сторону. Это я – девка?
Меня медленно, но верно стали обступать со всех сторон, а я боялся сделать лишнее движение, поэтому так и сидел на коленях в луже по консистенции напоминающую околоплодные воды: жидкий мелкозернистый желатин.
В отсеке с заключенными было темно, только подсветка цист давала слабое освещение. В этой полутьме лица мужчин, стоящих полукругом ко мне, казались искаженными и угрожающими. Облепленные отросшими до плеч волосами, с длинными ногтями на пальцах рук и ног, они внушали мне первобытный страх. Тяжелые взгляды скользили по моему телу, беззастенчиво отмечая особенности моей физиологии. Кто-то выглядел разочарованным, кто-то наоборот – приободренным тем фактом, что я все-таки мужчина. Среди серьезных и хмурых лиц я заметил и откровенно гнусные ухмылки. Внутри меня все сжалось от перспективы оказаться в лапах одного из них.
От дальнейших действий по отношению к моей персоне меня спас яркий свет, зажегшейся над нами. Послышался характерный гул набирающих заряд бластеров. Я не мог видеть происходящего возле входа из-за спин заключенных.
- Построились в ряд! – скомандовал кто-то зычным басом. – Живо!
Толпа стала рассеиваться и выстраиваться в шеренгу вдоль цист-камер. Один я продолжал борьбу с собственным телом, и в итоге остался один на своей стороне в полусогнутом состоянии, опираясь на одну руку, в тщетных попытках подняться.
- Так-так-так, - раздался надо мной тот самый голос, - это что у нас тут за русалка хилая?
Я поднял голову и увидел средних лет мужчину, с коротким ежиком русых волос и обычными голубыми глазами. Он был одет в серый спецкомбинезон с капитанскими нашивками Земной Федерации на предплечьях.
- Что, до сих пор не отошел от анабиоза? – участливо поинтересовался он.
Я отрицательно мотнул головой, горло саднило, и ответить я не мог. За спиной капитана надзиратели защелкивали кандалы на щиколотках и запястьях осужденных.
- Тим, Берт! – крикнул он в сторону входа. – Помогите этой кисейной барышне встать на ноги.
Тим и Берт опустили свои бластеры, и вышли из строя охранников, держащих нас под прицелом. Две пары сильных рук вздернули меня как сухую ветошь вверх.
- И так, господа заключенные, думаю, вам не стоит объяснять, как работают эти кандалы? Вижу, что не стоит. Но для тех, кто не знает, - капитан окинул меня пристальным взглядом, - поясню: стоит вам сделать шаг шире пятидесяти сантиметров, или поднять руку выше сорока пяти градусов относительно тела, сработают датчики и вам оторвет конечность. Ясно?
Я проглотил болезненный ком в горле и кивнул.
- А если мы просто споткнемся? – задал вопрос кто-то из толпы.
- А вы постарайтесь не спотыкаться, - обманчиво нежно улыбнулся капитан. – Еще будут вопросы?
Вопросов не было.
- Отлично. Теперь все дружно на водные процедуры, а потом в медблок, - удовлетворенно сказал он и направился к выходу.
- Это будет сложно промыть, - один из надзирателей кивнул другому на мои волосы, - принеси ножницы.
Я уставился на него в немом ужасе, машинально схватившись рукой за мокрые пряди у шеи.
- Не смотри на меня так, волосы – это рассадник вшей, - сказал тот.
Второй вернулся и развел руками.
- Нет ножниц, давай ножом.
Первый возмущенно цыкнул, но попросил повернуться к нему спиной, я выполнил его просьбу, парень собрал мои волосы в кулак и, попросив не двигаться, отсек их ровно под затылок. Мне внезапно стало холодно и непривычно легко голове.
Потом мне и ногти подрезали.
Водные процедуры были унизительными. Нас выстроили в ряд вдоль стен в душе и окатили едва теплой водой из шланга. Напор был очень сильным, струя больно била по телу и, к тому же приходилось из последних сил держаться на ногах.
- Наклонитесь вперед и раздвиньте руками ягодицы! Ну!
«Будьте вы прокляты…», - пронеслась усталая мысль.
Потом нас под конвоем отвели в медблок, в той же одежде, в которой мы вышли из цист-камер. После прохладного душа меня трясло как эпилептика, что вызывало презрительные взгляды и многозначительные сальные усмешки в мою сторону.
Бортовой врач взял кровь на анализ, заглянул мне в рот как призовой лошади, а потом попросил нагнуться и сунул мне пальцы в анус. Твою мать! Это долго еще будет продолжаться?! Я дернулся и втянул со свистом воздух сквозь зубы. Медик оказался грубым и бесцеремонным.
- А ну, куколка, стой спокойно! – рявкнул эскулап в белом форменном комбинезоне. – По сравнению с тем, что в тебя загонят зеки на Логе, мои манипуляции будут казаться нежной лаской любовника.
Меня прошиб холодный пот и затрясло уже совсем безудержно.
- Что, страшно стало? – глумливо спросил он. – Не ссы, привыкнешь, глядишь, кто-нибудь из авторитетов тебя под крылышком пригреет, будешь ему свой сладкий зад подставлять.
Врач решил больше не тратить на меня своего внимания и попросил за дверь. Конвоир взял меня под локоть и буквально вытащил из медблока на подгибающихся коленях.
***
Я сидел в каюте капитана, куда меня пригласили для приватной беседы. Хозяин каюты сочувствующе посмотрел на мою окончательно обритую голову, и я машинально провел по короткому ежику ладонью, мысленно успокаивая себя, что это не самое страшное, что могло со мной случиться.
- Как тебя зовут, котик? – фамильярно обратился он ко мне, облокотившись о стол.
- Дален Эро, сэр, - ответил я, не понимая, для чего меня сюда затащили. Потому что остальные заключенные этой чести не удостоились.
- Дален, я предложу тебе сделку, - сказал он, откидываясь на спинку кресла и складывая руки на слегка выпирающем животе. – Ты вправе отказаться.
- Я слушаю Вас.
- Котик, - тут он встал, и, заложив руки за спину, стал мерить шагами каюту. – Ты представляешь, что будет с тобой в колонии? Такие красивые мальчики, как ты, долго там не протягивают. Наш бортовой врач выпишет тебе свидетельство о смерти, это проще легкого, скажем, ты захлебнулся анабиотической жидкостью, придя в сознание раньше времени.
- И что взамен Вам от меня нужно? – спросил я для порядку, но сам уже догадывался об ответе.
- Было бы неплохо, если бы ты скрасил мои долгие дни в космосе, - он встал напротив и выжидающе посмотрел на меня.
Тогда я был еще слишком гордым, и посчитал это предложение унизительным, поэтому, нацепив каменное лицо, я ответил категорическим отказом.
- Ты уверен? – капитан недовольно сморщился и окинул меня взглядом полным сожаления об ускользнувшей возможности развлечься. Я тогда еще впервые порадовался, что на мне этот убогий комбез кислотно-зеленого цвета.
- Что ж, не смею тебя задерживать, - заключил он, - можешь идти.
Я встал и направился к двери, где меня ждал конвоир с бластером наперевес. Я наверное выглядел в их глазах совсем чахлым ничтожеством, раз меня так спокойно пустили к капитану без охраны.
- Только запомни, котик, что на Логе не будут к тебе столь лояльны, - полетело мне в спину, - начальнику колонии нет никакого дела до заключенных, для него главное, чтобы норма руды добывалась в срок.
Я выслушал его, стоя лицом к выходу, а потом вышел из каюты.
Поскольку горный ландшафт планеты не позволял расчистить обширную площадь под крупный космический корабль, мы прибыли на Лог в четырех небольших челноках по шесть человек в каждом. Я был в последнем, и, пока челнок летел с Гхоллога, пытался вспомнить все, что помню об этой планете. А помнил и знал я не так уж и много. Десятая галактика присоединилась к Союзу около семидесяти лет назад, спустя пять лет на Логе разразилась гражданская война. Не все были рады присоединиться к Межгалактическому Союзу и лишиться суверенитета. Повстанцев вел родной брат их дэали, короля по-нашему. Междоусобица длилась больше двадцати лет, но в итоге дэали и его сторонники смогли подавить бунт. Не без помощи Союза конечно.
Сейчас на Логе находится горно-рудническая колония. На планете было обнаружено крупное месторождение девония – драгоценного металла. Девоний в руде имел красный цвет, но в сплавах и при разной температуре плавления и использовании различных катализаторов, вел себя непредсказуемо. В результате мог получиться металл невероятных цветов и оттенков, но всегда с красноватым отливом на свету.
Челнок приземлился и нас стали выводить.
- Добро пожаловать на Лог, - насмешливо произнес один из конвоиров.
Я просеменил до шлюза и застыл. Планета была красной. Вся. Буро-красные горы, красный песок, ярко-алое солнце и небо цвета разбавленной в воде крови. Судя по всему девония здесь было хоть ешь, его количество в атмосферной пыли зашкаливало. Как здесь люди живут вообще?
- А ну шевели булками, конфетка, - меня толкнули в спину, и я посеменил по трапу вниз. Было страшно до дурноты сделать хоть одно неверное движение, особенно когда кандалы начинали тревожно пищать, тогда руки и ноги буквально приклеивались по стойке смирно, и лишний шаг казался шагом в ад.
Мы шли через навесной мост, перекинутый через карьер отделяющий космопорт от колонии. Последняя возвышалась шпилями труб плавильных цехов над острыми пиками бурых скал.
- Господи, господи, господи…- слышалось впереди.
- Эй, ты чего? Не тормози, - идущий впереди меня крупный мужчина грубо одернул того, кто шел перед ним.
- Я боюсь высоты, - проскулил парень.
Мы застопорились на полпути до колонии, и надзиратель, идущий впереди нас, недовольно повернулся к страдальцу.
- Боишься высоты, закрой глаза и иди! – процедил он. – Живо! Мы цацкаться с тобой не будем!
Страдающий акрофобией поспешно кивнул и сделал шаг вперед. Вероятно он все же закрыл глаза, только меня не оставляло гнетущее чувство неизбежного. Акрофобы испытывают сильное головокружение и тошноту, некоторые даже дезориентацию в пространстве в зависимости от степени тяжести фобии.
Наша колона была почти у цели, когда акрофоб споткнулся и вцепился руками в спину конвоира. Раздался тревожный писк сработавшей системы безопасности кандалов.
- Твою ж ебаную мать! – взревел конвоир разворачиваясь перекошенным лицом к ухватившемуся за него парню. – Пусти, мудила!
Произошедшее дальше было кошмаром. Охранник одним сильным толчком перекинул парня через поручни моста, и кандалы сработали на полсекунды позже, оторвав акрофобу конечности.
Мне на лицо брызнули теплые капли.
- Вот сука! – я перевел взгляд от пространства, где только что взорвался один из нас, на взбешенного мужика в форме. – У кого-нибудь есть еще подобные проблемы?
Мы молчали. Если у кого-то они и были, то их решили оставить при себе.
- Блядь! – услышал я тихое от впереди идущего заключенного. – Чистый комбез выдадут только через две недели!
Я осмотрел себя и не увидел ни одного пятна крови, а потом потерся лицом о плечо и на кислотно-зеленом остались красные разводы. Прям под цвет этой гребанной планетки.
Кажется у меня опять шок. Пора уже привыкнуть, что мне никогда не проснуться от этого жуткого сна.
Тюремные помещения колонии уходили глубоко внутрь скал, а то, что скалами не являлось, было выполнено из темного металлического сплава. Все это совместно с пейзажем в красно-бурых тонах создавало гнетущее тревожное впечатление.
На входе располагался блокпост, и там я впервые увидел логианцев. Как оказалось, они не были ящерами в прямом смысле этого слова. На постах стояли рослые гуманоидные мужчины в строгой армейской форме: черные кители с высоким воротником-стойкой, застегнутые под горло и узкие бриджи. А вот дальше… Вместо ступней – лапы. Четыре сильных пальца с маслянисто-черными изогнутыми когтями и пятый – противопоставлен остальным, как у птиц. Кожа у них была красноватой, словно перекаленной на солнце, на чуть более скуластых, чем у людей лицах, вдоль линии роста волос, располагались мелкие чешуйки, сильно напоминающие красный металл. Вот именно девоний их хитин и напоминал. Еще волосы и глаза привлекали внимание и вызывали интерес: первые казались тонкой длинной металлической проволокой психоделических расцветок, а вторые вроде бы и были похожи на человеческие, только зрачок был кошачьим, а радужка бликовала ртутью.
Все это я успел рассмотреть, пока наши бывшие конвоиры передавали нас с рук на руки. Один из логианцев, обладатель угольно-черных волос вперемешку с прядями цвета ультрамарин и такими же ультрамариновыми радужками, увидел, как я на них пялюсь и оскалился, обнажив острые белые клыки. Я вздрогнул и отвел взгляд. К черту их, еще нарвусь на неприятности раньше времени.
Логианцы отконвоировали нас в просторное помещение с высоким потолком и огромными, встроенными в него вентиляторами, которые сейчас вращались медленно и лениво.
- Построились! – приказал один из новых надзирателей.
Мы вытянулись в ряд вдоль стены и увидели зашедшего в помещение незнакомого нам еще логианца. Все в его внешнем виде говорило о том, что он воевал: от шрамов, вместо чешуи на левой щеке до механической руки, сделанной из черно-красного сплава девония. Она идеально повторяла строение правой – сильной и когтистой. Черный китель сидел на нем как влитой, подчеркивая военную выправку. Сведенные брови, плотно сжатые губы и острый взгляд жутковатых кроваво-красных глаз навевали мысль о более чем суровом характере. Хотя глаза были не кроваво-красными, а фиолетовыми с ртутно-стальным отливом. А нет, красные… Черт, они перетекали из цвета в цвет, стоило их хозяину перевести взгляд. И его собранные в высокий конский хвост волосы вели себя так же непостоянно.
- Меня зовут Иэен орх Даган, для вас я – господин начальник колонии, - он говорил на межгалактическом, и голос у Ена (так я назвал его про себя, дабы избежать хаотичное наскакивание одной извилины на другую) был грубый и хриплый, словно обладатель отменного баса умудрился простыть и поорать в сласть одновременно. – Если вы не будете создавать нам проблем, то и у вас их не будет. Это главное, что вам нужно знать. Понятно?
Нестройный хор голосов проскандировал: да, господин начальник колонии. Я промолчал. Изменчивые глаза стрельнули в мою сторону, и кровь отлила от моего лица. Черная бровь под линией чешуи недоуменно изогнулась, и я мысленно весь сжался, совсем не ожидая, что Ен попросту развернется и, цокая когтями по полу, удалится из зала.
Здесь же с нас сняли кандалы, сопроводив этот процесс легкой брезгливостью на экзотичных лицах. После охрана повела заключенных по бесконечным коридорам, сквозь бронированные двери, которые разъезжались перед нашими конвоирами. В конце нас завели в лифт и, судя по всему, спустили глубоко под землю.
Не знаю, как у других, но у меня появилось ощущение, что меня похоронили. Правда хоронить своих покойников уже давно считается пережитком древности, земли и так катастрофически мало, тела либо кремируются, либо выбрасываются в космическое пространство – в зависимости от обстоятельств…
Помещение, которое отводилось под заключенных, было большим и многоярусным, нас развели по камерам, которые были в данный момент не защищены силовыми полями. В моей камере была двухъярусная кровать, стол, стул, умывальник и унитаз, а еще - я бросил взгляд на кровать, внизу была заправлена постель и на ней лежала Библия - плюс сосед. Религиозного фанатика мне для комплекта еще и не хватало. М-да…
Я быстро застелил свою постель на втором ярусе и, как был в комбезе, так и завалился спать, словно жалкий клочок ткани смог бы меня защитить. Но тогда казалось, что лучше уж какая-то преграда между мной и окружающей действительностью, даже такая ненадежная.
Я устало прикрыл глаза, и вскоре в голове пронеслось торнадо образов. Та, несвойственная мне апатия, в которой я находился во время следствия, её можно было бы списать на шок, но, думаю, что смог бы справиться с ним быстрее. Сейчас я уверен, что мне вкалывали сильные седативы вкупе с каким-то наркотиком, поэтому я воспринимал мир неадекватно. Как меня могли осудить на пожизненный срок за непреднамеренное убийство?! И почему я согласился с приговором? Ответ прост: Уайт подсуетился. Не сумел убрать меня руками Мэтта, так успел воспользоваться случаем и отослал меня в далекие дали, лишенного всех прав и шанса на возвращение. Слишком многое в мире продается и покупается. Мою жизнь продали. Легко. А я не сопротивлялся.
Я СУМЕЛ ПРОСРАТЬ СОБСТВЕННУЮ ЖИЗНЬ!
Вот вам и поколение будущего. Совершенное тело и долголетие еще не залог счастливой жизни…
Я отогнал от себя мысли об убийстве, пока не засосало в водоворот смердящей вины, иначе останется только сложить руки и умереть. Я мысленно написал поперек черепной коробки большими красными буквами: ОН ЗАСЛУЖИЛ! – чтобы помнить об этом и никогда не позволять собственной совести выесть мне душу.
За этой мыслью пришло воспоминание о пробуждение на Гхоллоге….
Оно накатило удушьем, и я вновь почувствовал панику. Этот страх преследовал меня во снах долго, пока более яркий, жестокий и реальный кошмар не вытеснил его без следа. Но в свой первый день в колонии, лежа на нарах, я заставил себя сделать глубокий вдох и расслабиться, проанализировать ситуацию с самого начала. Почему раствор не слили до момента пробуждения? Или это своеобразное приветствие, что-то вроде «добро пожаловать в ад»? Во время анабиоза отключаются все системы жизнедеятельности за исключением сердечно-сосудистой. Анабиотическая жидкость поступает в желудок через зонд, введённый в глотку, и полностью отключает перистальтику, замирает работа кишечника, легких, кислород поступает через кровь по тонким системным трубкам, которых я, кстати, и не заметил, пока пытался выбраться из камеры. Сорвал, наверное, неосознанно. И первым делом после пробуждения срабатывает дыхательная система. В тот момент, я мог бы просто захлебнуться.
Меня передернуло, я перевернулся на бок и сжался эмбрионом. Еще один иллюзорный щит, такой же эфемерный, как и защита комбинезона. Но хоть что-то. Нужно собрать себя в кулак, иначе я просто рассыплюсь, мне хватило пребывания на палубе тюремного корабля, чтобы впечатлиться на всю оставшуюся жизнь, и от одной лишь мысли о том, что ожидает меня в дальнейшем здесь, на Логе, становилось страшно до судорог.
Яркое пятно кислотно-зеленого на красном зарябило под веками. Кислотно-зеленый и красный, и брызги все того же красного на яркой зелени тюремного комбинезона. Раскинутые обрубки конечностей в отчаянной попытке сохранить жизнь, и крик… Душераздирающий, полный боли и обреченности, и в тоже время неверия….
Я зажал уши ладонями, лишь бы не слышать этих воплей агонии, чем сильнее я прижимал руки, тем отчетливей слышался крик. Я опять сделал дыхательное упражнение и постарался отогнать и эту мысль от себя, но на смену крику пришел голос конвоира, низкий, вибрирующий от гнева и страха за собственную жизнь: «у кого-нибудь еще есть подобные проблемы?». Если кто-то из заключенных взорвался бы просто стоя рядом с другим, то пострадал бы только первый, второй отделался бы кровавым душем и ошметками плоти на своем теле. Но если бы того акрофоба разорвало на конвоире, то последний рисковал получить сильные повреждения. Зачем вообще применяют столь ненадежные кандалы? Психов, вообразивших себя камикадзе, ненужно долго искать, и конвоиры каждый раз подвергают себя опасности, находясь с зеками в непосредственной близости. Политика устрашения очень эффективна, но зачем жертвовать собственными подчиненными? Или это своеобразное наказание для провинившихся, не оправдавших доверия, военнослужащих? Им предлагают на выбор либо трибунал, либо служба на тюремном корабле? Выходит, наши бывшие тюремщики сами являются заключенными… Господи, это получается, я еще легко отделался, могло быть и хуже. Людям свойственно звереть в условиях повышенной угрозы. Меня – да и любого из нас - могли просто прибить на Гхоллоге, чтобы доказать себе, что есть кто-то более бесправный, чем они… А здесь? Что ждет меня здесь?
Я застонал, сворачиваясь в еще более плотный клубок. Все, Дален, хватит рефлексировать, тебе еще с толпой зеков жить неопределенное количество времени, если они почуют в тебе жертву, то все, жизнь твоя продлиться до первой серьезной стычки. И никто тебя не защитит. Никто. Логианцы не выглядят гуманистами и филантропами...
- С Вами все в порядке, сэр? – рядом со мной стоял обладатель вежливого тихого голоса.
Я повернулся к нему лицом и увидел парня с внимательными темными глазами.
- Да, вполне, - отозвался я и попытался улыбнуться. Улыбка на лице ощущалась чем-то инородным, словно улыбнись я чуть шире и кожа треснет.
- Я Клайв Везнер, - сказал он, мягко улыбаясь в ответ.
- Дален Эро, - представился я, а сам попытался ненавязчиво его рассмотреть. Везнер был человеком, точнее - Homo sapiens. После того, как Земля присоединилась к Союзу, понятие «человек» получило более обширное определение, поэтому я сейчас говорю о видовой принадлежности своего сокамерника.
На вид парню было лет двадцать с небольшим довеском. Он носил туго затянутый хвост серо-мышиных волос, обладал красивыми миндалевидными глазами - темными и блестящими, и ямочкой на правой щеке. Плюс ко всему - острый тонкий нос и невероятно длинные ресницы, даже мои не шли в сравнении.
Между нами повисла смущенная тишина.
- А-а…Клайв…как здесь?... – спросил я.
- Нормально… если приспособиться, - ответил юноша, пожав плечами. Он обнял себя, съежившись от холода (только здесь не было холодно), красивые губы сжались в тонкую бледную полосу. – Нормально.
Я невооруженным глазом видел, что для него здесь не все «нормально», но тактично промолчал. Всему свое время, поэтому я перевел разговор на не менее интересующую меня тему.
- А распорядок дня тут какой?
- Подъем в четыре утра, работа в шахтах до двенадцати, потом душ, завтрак и весь день можно слоняться без дела, - Везнер снова улыбнулся, на этот раз немного криво, из-за чего образовалась горькая складка возле уголка губ.
- Завтрак через восемь часов после подъема? – удивился я.
- А на полный желудок ты не сможешь спуститься вниз, тебя вывернет еще на стометровой отметке. Тамошние природные газы вызывают рвотные спазмы, пока хорошенько ими не надышишься.
- А почему не выдают кислородные маски?
- На всех не напасёшься, да и дорого выходит, - хмыкнул Клайв, - да ты расслабься, немного потошнит на голодный желудок, а потом привыкнешь. Эти газы не токсичны, не отравишься.
- Понятно, - скривился я от открывшейся перспективы захандрить по полной программе, - потом, наверное, и есть не захочется.
- Захочется, после АМ-душа просыпается такой жор, что тебе и слона покажется мало, - Везнер сел на свою койку и стал снимать высокие грубые ботинки, а я свесился головой вниз, в ужасе распахнув глаза.
- АМ-душ? Антимолекулярный? Ты шутишь? Он же опасен!
- Эксцессов еще с ним не случалось, не переживай, все живы и здоровы, - сказал парень, спокойно стягивая с себя комбез и оставаясь в черной майке-борцовке и черных плавках. – На планете напряг с водой, поэтому АМ-душ – это необходимость, а не разновидность пыток.
Клайв растянулся на кровати во всю длину, блаженно вздохнул и закинул руки за голову, демонстрируя абсолютно гладкие подмышки и неплохо развитые мышцы рук и груди.
- Здесь нас больше пяти тысяч, - продолжил он, - на всех воды не хватит, а нам кровь из носа нужно каждодневное очищение кожи, иначе её разъест девонская пыль.
Я все еще прибывал в не самом спокойном расположении духа, поэтому также ошарашено смотрел на него во все глаза. Везнер улыбнулся немного сконфуженно.
- Извини, не хочу показаться не воспитанным, но до подъема осталось шесть с половиной часов, и нам лучше всего поспать.
- Да, - я откинулся на подушку, и тут же ощутил тяжесть сна на веках, - да, согласен. Спокойной ночи.
- Спокойной.
Словно по сигналу сокамерника потух свет, и заработало силовое поле, отделяя камеру от коридора. Я моментально провалился в сон. Может здесь в воздух по ночам впрыскивают снотворные газы?
Подъем был оглушительным и жестоким. Сработала сирена такой мощности, что из сна меня вырвало за долю секунды. И то я непростительно опаздывал - пока я сражался с собственным, контуженным звуковой волной, организмом, пытаясь загнать сердце из глотки обратно в грудную клетку, и желательно в левую её половину, Клайв уже шнуровал ботинки. Я скатился со своей койки, чудом приземлившись на ноги, а не на голову.
- Шустрее!
- Я в туалет…
- Потерпишь, не маленький, – кинул мне сосед по камере, быстрыми движениями собирая длинные волосы в косу.
Я как загипнотизированный наблюдал за этим процессом, забыв, что нужно одеваться. Вчера я не обратил внимания, какой длины у него волосы, а они вон какие - удивительные.
- Я думал, при поступлении сюда обривают всех в обязательном порядке, - сказал я, погладив свой короткий ежик и разглядывая даже на вид шелковые пепельно-русые пряди.
- Так и есть, - он перекинул косу за спину и вопросительно взглянул на меня. – Ты хочешь получить взыскание и отработку в первый же день?
- А? О! Нет, конечно!
Быстро натянув комбез, я сел на его постель обуваться.
- А здесь не заставляют брить голову? – спросил я, зашнуровав один ботинок и принимаясь за второй.
- Нет, зачем? В этом мире нет организмов, паразитирующих в волосах. Заразиться можно только от новичков. От салаг, по-здешнему, - Клайв широко улыбнулся. – Пойдем, салага.
Увидев, что я готов, Клайв позвал меня за собой. Когда он повернулся ко мне спиной, я увидел, что коса его доходит кончиком до копчика. Боже… сколько же он здесь сидит?
Мы пронеслись по узкой площадке вдоль открытых и пустых уже камер, а затем чуть ли не кубарем скатились вниз по металлической лестнице к открытой широкой площадке. У меня сложилось впечатление, что люди здесь отсутствуют как вид. Словно вымерли все. Когда мы пробежали сквозь открывшийся нам на встречу дверной проем, то оказались в зале размером с футбольный стадион, заполненную ровными шеренгами людей в кислотно-зеленном. Я только сейчас осознал масштабы колонии.
Клайв потащил меня сквозь ряды, и я всей поверхностью своего тела почувствовал сверлящие меня взгляды. Я шел с гордо поднятой головой, стараясь ни на кого не смотреть, потому что стоит мне с кем-то зацепиться взглядом, отвертеться от дальнейшего контакта я уже не смогу. Если я опущу глаза долу, то пришьют клеймо жертвы и от «женихов» не будет покоя. Выдержу взгляд – пойдут проверять на прочность агрессивную выскочку. Я справлюсь с парой-другой, но вот в чем загвоздка – этим вряд ли все ограничится.
- Давай сюда! – мой сосед схватил меня за локоть и втянул в строй рядом с собой.
- Свали, Везнер, это мое место! – рычащим шепотом возразил бритоголовый зек выше меня на пол головы и шире в полтора раза в плечах.
- Остынь, Зуб, он будет стоять здесь, - огрызнулся Везнер.
- Я так не думаю.
- А ты думай реже, а то голова заболит.
- Я гляжу, ты совсем страх и совесть потерял? – Зуб презрительно ухмыльнулся, и я разглядел у него во рту один длинный клык. Верхний правый. Явно имплантат. – Не раскатывай губу, скоро ты нахер не нужен будешь Торияту.
- Лучше бы тебе заткнуться, - зашипел побелевший Клайв, - ты можешь сдохнуть прежде, чем я попаду в опалу.
Я хотел уже спросить кто такой Торият, как раздался резкий предупреждающий сигнал. Испуганно оглядевшись, я увидел, что все с хмурым сосредоточением смотрят вверх перед собой. В том направлении обнаружилась воздушная передвижная платформа-трибуна, на которой стояло несколько логианцев. Ена я узнал сразу. Он был крупнее своих сородичей, вся его фигура внушала мне ужас, я чувствовал в нем затаившееся Нечто, оно клубилось вокруг него невидимым облаком. Мне часто казалось, что поймав «облако» периферическим зрением, смогу удержать этот образ и рассмотреть как следует. Ен однажды сам выпустил ЭТО из себя, и я до сих пор боюсь испачкать штаны, вспоминая тот случай… А еще я знал, что если это самое Нечто распознает тебя на своем радаре, как свою добычу, то ты либо сдохнешь, либо… Короче, лучше сдохнуть.
Логианцы медленно и молча пролетели над нашими головами. Облетев все ряды, платформа вернулась в исходную точку.
- Что они делают, - шепнул я Клайву.
- Считывают с наших датчиков показатели здоровья и заодно проверяют все ли на месте.
- Вот с этого датчика? – протянул я ему руку, показывая тонкий браслет на запястье.
- Нет. При поступлении сюда бортовой врач должен был ввести в твое тело передатчик.
- Я не помню этого...
- Этот датчик похож на мелкого клеща и внедряется под кожу безболезненно.
Черт! Естественно у меня в следующей же момент стало зудеть все тело, даже в тех местах, где при посторонних чесать считается не комильфо. Я терпеть не могу все, что имеет больше четырех конечностей!
- Ты чего суетишься? – Клайв скосил на меня глаза.
- Ничего, - пропыхтел я, пытаясь не чесаться.
Фантомный зуд прекратился сам собой, когда мой браслет пискнул и над ним развернулась голограммная панель.

@темы: Вакуум, НЦ-21

---

Вакуум. Глава 1

Название: Вакуум
Автор: Soll kaka Solveig
Жанр: космоопера, ксенофилия, романс, ангст, но с ХЭ
Рейтинг: NC-21 за сцены насилие
Саммари: Я старался не думать о том, что ждет такого как я среди отбросов общества, в тюрьме, где надзирают гуманоидные ящеры. Приговор был пожизненным, а средняя продолжительность «поколения будущего» составляла около двухсот лет. Регенерация тканей соответствующая, иммунитет – заебись, лучше не бывает.
Короче, просто так мне сдохнуть не светило.
Статус: завершен

От автора: не претендую на лавры оригинала, но написать этот рассказ очень хочется, и я его напишу! Да-да, это угроза





Пролог
2177 год, в преддверии жопы мира.
Фрегат снова тряхнуло, механический голос бортового помощника сообщил, что нам пришел полный и безоговорочный каюк.
«Произошла разгерметизация грузового отсека…. Произошла разгерметизация грузового отсека… Произошла…»…
«Внимание! Третий двигатель вышел из строя! Внимание!»
- Да заткнись ты! – крикнул я.
Помощник заткнулся. Плохой знак, суливший новую кучу дерьма. В следующую секунду все тот же голос сообщил: «Все двигатели выведены из строя….Все двигатели выведены из строя…Все двигатели…»
Я взвыл нечеловеческим голосом и в защитном жесте обхватил собственный живот, пытаясь сохранить жизнь, которую у меня скоро отнимут. По теории вероятности у нас один шанс на миллиард. Да какой там миллиард? Нет такого числа, способного показать соотношение шансов на наше спасение.
«Утечка кислорода…Утечка кислорода… Уровень кислорода упал на 10%... Уровень кислорода упал на 10%... »
Я подбежал к креслу первого пилота, понимая, что все равно ничего не смогу сделать.
- Будь оно все неладно! – заорал я, с размаху всадив кулак в хаотично мигающую панель управления.
- Оно и так ВСЕ неладно. Я не могу попасть в грузовой отсек, дверь заблокирована.
Я развернулся на рычащий голос, в котором четко улавливался чужеродный акцент, и встретил спокойный взгляд изменчивых глаз. Из-за завывающего аварийного сигнала я не услышал, как он вернулся. Мы катились в сам Тартар, а этот мужчина был спокоен и безмятежен. Мало того, он и меня каким-то непостижимым образом заразил спокойствием.
Я подошел к нему и впервые позволил себе проявить слабость… к нему - уткнулся лбом в по-металлически твердую грудь обтянутую грубой тканью кителя.
Сказать или нет? Он же был так уверен, что это невозможно, а так я хоть перед смертью посмотрю на его вытянувшуюся физиономию…
«Уровень кислорода упал на 15%... Уровень кислорода упал на 15%»
Черт, слишком быстрая утечка!
Фрегат снова тряхнуло и меня повело, стальные руки помогли удержаться в вертикальном положении, крепко прижав к сильному телу. Я снова посмотрел в ставшие для меня целым миром глаза и… не смог произнести ни слова. Стоя одной ногой на собственной, а второй на его могилах, я не мог сказать ЕМУ правду. Не мог…
Со стороны грузового отсека прогремел взрыв, нас опрокинуло на пол, и едкий запах гари проник в капитанскую рубку.
«Уровень кислорода упал на 50%...»

Глава первая

2174 год, Земная Федерация, Гранд-Манхеттен.
Немного основы под макияж, чтобы придать коже сияющий вид, самый светлый оттенок тонального крема, серебристая тушь и стальная подводка на верхнее веко, на губы светло-лиловый блеск. Платиновые волосы уже собраны в высокую прическу, каскадом переплетений спускающуюся до поясницы. Узкие брюки из белой с перламутром змеиной кожи и тесный корсет из той же твари. На ногах - открытые белые босоножки со стальной шпилькой - эксклюзивная работа. Завершающим штрихом - платиновая змея с бриллиантом в пасти и изумрудным глазом, обвившая плечо тремя кольцами.
И, как результат, на меня из зеркала смотрит прекрасная, но недоступная Снежная Королева. Ну, в современном варианте, конечно.
Я придирчиво окинул взглядом свою тонкую высокую фигуру в отражении, повернулся спиной, чтобы оценить, как сидят штаны на крепкой заднице, шлепнул оную ладонью и остался доволен инвентаризацией.
- Ну что, блондинко, готов сразиться с потрепанными светскими львами? – спросил я сам себя, подмигнул зеркалу и сунул подмышку сумочку-сигаретку.

***
Аэрмобиль пристыковался к платформе ночного клуба «Сады Семирамиды». Дверная панель поднялась, и первым кого я увидел, был красавец-брюнет. Мэтью Рендэл. Хозяин Садов и по совместительству мой будущий муж.
- Дален, - улыбнулся Мэтью, окинув меня сияющим синеглазым взглядом, и подал мне руку. Я вложил ладонь в его, и выскользнул из мобиля. – Ты, как всегда, ослепителен.
Последнюю фразу он прошептал мне на ухо, слегка прижав к себе.
- Спасибо, - ответил я, улыбаясь направленным на меня объективам.
- Мистер Эро! Дален! – кричали со всех сторон репортеры, ослепляя меня вспышками. Рендэл стал прокладывать сквозь назойливый рой папарацци путь в клуб, направляя меня за собой твердой рукой на пояснице. Бодигарды оцепили нас плотным кольцом, но ко мне все равно пробивались искатели свежего скандала, рискуя нарваться на грубость со стороны охраны.
- Мистер Эро, будете ли Вы объединять свою корпорацию с корпорацией Эндрюса Уайта? – прокричал женский голос.
- Нет, - ответил я, не оборачиваясь.
- Почему?
- Без комментариев, - бросил я репортерше, и мы, наконец-то зашли под своды Садов.
Внутри бухала музыка, приводя меня в хорошее настроение также успешно, как и отсутствие репортеров. Распространять в массах события этого светского мероприятия была допущена пара корреспондентов от двух крупных и серьезных каналов, поэтому можно было расслабиться.
Сегодняшний вечер был посвящен юному певцу-дебютанту, протеже Мэтью. Парнишка действительно замечательно пел, я сам его не раз слушал и получал удовольствие от его сильного глубокого голоса. Алекс Рид был неграненым алмазом, когда Мэтт нашел его в какой-то зачуханной забегаловке. У моего будущего супруга хорошо развита коммерческая хватка и «Сады Семирамиды» были тому примером. Клуб являлся малой частью от всего одноименного комплекса в пять тысяч этажей, нашпигованного всем, чем только можно было нашпиговать этого монстра урбанизации. В нем находились самая крупная на планете гостиница и двести с лишним садово-парковых зон, и это помимо частных жилых секторов, плюс огромного количества развлекательных центров, бассейнов, косметических салонов, различных фото- и модельных студий, бесчисленного количество дизайнерских магазинов и еще черт знает чего. Но именно этот клуб был любимцем у Мэтта, он ассоциировался у него с большой уютной гостиной в собственном доме. Да по большему счету так оно и было, потому что пентхауз Рендэла находился сразу над Садами.
Окунувшись в атмосферу клуба, я позволил Мэтью завести себя в лифт и поднять в нашу ложу. У него был пунктик по поводу старых оперных театров, поэтому здесь были многоярусные ложи с танцполом в центре.
- Солнце, я на пару минут отлучусь, - Мэтт ткнулся губами мне в шею и ушел.
Его не было больше чем пару минут, за это время я успел сделать и получить свой заказ от официанта, снующего по залу на аэрборде. Рендэл пришел, когда в клубе стихла музыка и публика стала приветствовать Алекса.
- Сейчас начнется, - сказал он, усаживаясь напротив меня и в предвкушении глядя вниз, где по сценарию должен был появиться его протеже.
Свет погас, и зал стал заполняться нарастающей музыкой. По мере усиления звука центр сцены стал медленно освещаться и насыщаться туманом, и когда в клубящейся дымке появились очертания фигуры, музыка оборвалась. Дымка рассеялась, и нашему взору предстал мужчина в черной хламиде. Широкий капюшон скрывал его волосы и лоб.
Алекс стоял опустив голову и прикрыв глаза, словно каялся. Эта немая сцена продолжалась где-то полминуты, а потом Рид тихим срывающимся шепотом заговорил на итальянском. Шепот превратился в молитву, а молитва в отчаянный крик души. Сильный голос резонировал от стен и вспарывал наши души. Я ни черта не понимал по-итальянски, но его пение, эта исповедь раскаявшегося грешника, заставила меня замереть в кресле. Я очень впечатлительная натура.
Когда стих последний аккорд, повисшую в клубе тишину не нарушил ни единый шорох. Но это было ошеломленное молчание, наполненное немым восхищением. Поэтому вслед за ним грохнули овации. И я, признаюсь, отбил себе все ладони.
Алекс исполнил еще пару композиций, получил заслуженный восторг публики и утонул в цветах.
- Ну что скажешь, Мэтт? – спросил юноша, появившись в нашей ложе с азартным огнем в карих глазах и ярким румянцем на скулах.
- Ты их покорил, теперь вся Земля будет у твоих ног, а там и до Союза Десяти недалеко! – довольно сообщил Рендэл.
Красивое лицо Алекса расплылось в чистой радостной улыбке, юноша снял с себя хламиду, обнаружив под ней тесные черные брюки и обтягивающую водолазку, а затем повернулся ко мне.
- А как Вам мое выступление, Дален? – смущено пробормотал он, но глаз не опустил.
- Алекс, это было восхитительно, благо у меня макияж водостойкий, а то бы его смыло потоком восторженных слез, - заверил я дебютанта, и получил такую же широкую, ни чем не замутненную, кроме радости, улыбку.
- Так, Рид, а ну присаживайся, хватит топтаться, - сказал Метью, вставая из-за стола, - составь компанию Далену, пока я отлучусь ненадолго.
Я проводил взглядом своего будущего мужа и потом ободряюще улыбнулся застенчивому певцу. Он сел на стул рядом со мной, пытаясь смотреть без смущения прямо мне в глаза.
- Дален, я сейчас сам удивлен, что начал этот разговор, - вдруг произнес Рид, глядя на меня восхищенными, почти щенячьими глазами. – Возможно, меня опьянил успех, но если я не скажу этого сейчас, то потом пожалею.
И замолк, понурив темноволосую голову.
- Ну так говори, я слушаю, - подтолкнул я, смутно догадываясь, о чем пойдет речь.
- Я…Вы…Дален, Вы безумно мне нравитесь! – выпалил он, заливаясь румянцем от макушки до ворота водолазки. – Вы невероятны, Вы прекрасны! Я грежу Вами днями и ночами. И…и… и не говорите об этом Мэтту, я не хочу его огорчать, он замечательный друг, он меня из нищеты вытянул, жизнь мою устроил. Только я не могу больше молчать, Дален, Вы сводите меня с ума, и рано или поздно я выдал бы себя. Так почему бы не сейчас?... Я никогда не встречал такой красоты.
Я улыбнулся и постарался, чтобы моя улыбка выглядела мягкой, а не снисходительной, незачем было оскорблять мальчика.
- Это не удивительно, Алекс, моя ДНК усовершенствована, - сказал я ему, доверительно накрывая его горячую ладонь своей, - таким меня придумал отец.
Таких как я называют поколением будущего. Еще в конце прошлого века над человеческим геномом разрешили проводить эксперименты. В результате опытов были рождены первые дети с измененной структурой ДНК, которая оказалась весьма «гибкой и пластичной» для внедрения инородных генов. Корпорация моей семьи первая и единственная на Земле поставила это дело на поток, и в наших инкубаторах теперь рождаются диковинной красоты дети. Любой каприз за Ваши деньги, как говорится. Вот и мой отец решил обзавестись наследничком к шестидесяти годам, устав от свободной, не обремененной браком жизни.
- Я знаю, - тихо ответил он и повернул свою руку так, что мои пальцы оказались в захвате. Алекс поднес мою кисть к кубам и запечатлел поцелуй на костяшках, растягивая момент дольше приличного. А затем отстранился и усмехнулся. – Черт, я чувствую себя долбанным фетишистом, готовым получить кайф лишь от прикосновения к Вашей руке.
Я рассмеялся и отнял руку, напряжение момента рассеялось само собой, и Мэтт обнаружил нас за непринужденной беседой.
Спустя час веселье перешло на тот уровень, когда вместо официантов по залу на аэрбордах летали посетители. Алекс был счастлив и пьян, искренне радуясь происходящему, а я смотрел на него и испытывал чувство умиления, словно передо мной был маленький грудничок.
Мы шептались с Ридом о какой-то ерунде и хихикали как подростки, впервые урвавшие рюмку с родительского стола. Я кинул взгляд на Мэтта и увидел его напряженное лицо, только смотрел он не на меня, а мне за спину, в сторону входа. Мне резко расхотелось смеяться, и, развернувшись назад, я почувствовал, как мое приподнятое настроение рухнуло вниз.
Эндрюс Уайт собственной персоной. Мой старый и нечистый на руку конкурент.
- Дален, - расплылся он в широкой отталкивающей улыбке, что выдавалась у него за благодушную, - как я рад тебя видеть. Ты не против, если я присоединюсь?
Конечно я против, но вопрос был риторическим, потому что Уайт уже сидел напротив меня, расположившись рядом с Мэтью. Рендэл нажал на панель управления, и ложа закрылась звуконепроницаемым стеклом.
- Я слушаю тебя, Эндрюс, - нарушил я молчание, когда мне надоело играть в гляделки.
- Зачем так грубо, малыш, - сморщился он, - я сто лет тебя не видел, а ты встречаешь меня недовольной миной.
«Да я б твою рожу еще сто лет не видел бы», - подумал я про себя. Нет, Эндрюс Уайт не был уродом, это факт. У него была весьма привлекательная внешность: высокий рост, спортивное телосложение (которое подчеркивали неизменные, по-военному строгие, костюмы), правильные черты лица, серые глаза и красивого медово-каштанового оттенка волосы. Но его личностные качества наложили на всю эту привлекательность неизгладимый отпечаток, по крайней мере, для меня.
- Говори, Эндрюс, не отнимай у меня время.
- Хорошо, - вскинул он руки в примирительном жесте, - раз ты настаиваешь. Ты подумал над моим предложением?
- Да, Эндрюс, подумал, и мой ответ все тот же – нет, - ответил я резко и без колебаний.
Вот и слетела с его лица вся напускная благодушность.
- Это твой окончательный ответ? – серые глаза угрожающе прищурились.
- Да, - решительное от меня, и скрещенные на груди руки – жест, говорящий, что я считаю разговор закрытым.
- Так, значит, нет, - кивнул он сам себе, а потом посмотрел на меня таким взглядом, что моя уверенность пошатнулась. – Ты хорошо спишь по ночам, Дален? Собственная смерть не сниться? Говорят, это к долголетию.
Сзади послышался гул электропушек. Бодигарды решили поиграть мускулами.
Вот тварь! Я зло прищурился и стал цедить слова сквозь стиснутые зубы:
- Угрожаешь, Уайт? Опять собираешься играть нечисто?
- Ну что ты, малыш, я всего лишь спросил, - снова нехорошо улыбнулся Эндрюс. – Так все же нет?
- Нет, твою мать, Уайт, сколько можно говорить?! – не выдержал я.
- Тогда до встречи, Эро, - сказал он, уже поднявшись, и направился к выходу, где сверлила друг друга взглядами его и наша охрана.
- Может, ты все же согласишься? – подал голос Мэтт, когда наш незваный гость покинул ложу.
- Что за малодушие, Мэтью? – разозлился я, и посмотрел на него раздраженно. – Я не собираюсь отдавать корпорацию, созданную моим дедом. Это семейный бизнес, успешный и без постороннего вмешательства!
- Ты же знаешь, что из себя представляет Эндрюс! – зло кинул он. – У него весь черный рынок Земли на поводке сидит, да и за пределами планеты полно малоприятных связей!
- Вот именно поэтому я и не хочу отдавать ему «Сферу Жизни», ты только представь, что он сделает с ней! Представь, кого он начнет выращивать в инкубаторах!
- Ты что, совсем не понимаешь?! Он же убьет тебя, но корпорацию получит! – стукнул по столу Рендэл.
- Хватит, - сказал я тихо, и отвернулся к дребезжащему от басов стеклу, за которым бурлила клубная жизнь. - Я устал и хочу спать.
- Ладно, извини, - буркнул он, - я просто волнуюсь за тебя.
- Извиняю, пошли спать, - ответил я, нервно закусив губу.
- Ко мне?
- Естественно, - пожал я голыми плечами.
- Приятных снов, Дален, - пожелал Алекс, о котором я, признаться, забыл.
Утомленно улыбнувшись ему, я поймал немного тревожный, но влюбленный взгляд. У юноши были очень красивые миндалевидные глаза, при свете дня шоколадные, а в полумраке клуба бархатно-черные.
Я потом часто вспоминал его глаза. Они – единственное, что заставляло меня бороться. И не спрашивайте почему – не знаю.
- Пойду, подогрею нам вина с пряностями, - сказал Мэтт, выйдя из ванной в банном халате.
- Давай, - согласился я, не отрывая взгляд от окна.
Далекие огни внизу приковывали к себе взгляд, там проходили подвесные железнодорожные линии и воздушные трассы, огибающие серпантином высотные дома и исчезающие между их огромными «телами». По линиям и трассам размытыми световыми полосами проносились аэрмобили и скоростные электрички. С четырехтысячного этажа я не мог рассмотреть людей, выходящих на остановках, потому что они располагались значительно ниже, максимум до трехтысячного, выше были только шлюзы для стыкующихся мобилей. Города больше не могли расти вширь, они росли вверх, подпирая крышами стратосферу. Мегаполисы поглотили всё пространство, поэтому даже трущобы были высотными, а сады с теплицами разбивали на ярусах небоскребов.
С кухни раздался звон бьющегося стекла, и я вынырнул из того гудящего колодца, что образовался в моей голове. Злость на Мэтта все еще не отпускала меня. Как он мог предложить сотрудничество с Уайтом? По этой твари давно вакуум плачет. Самый могущественный воротила на черном рынке. Оружие, наркотики, органы, рабы – все это проходит через его руки, но к нему не подкопаешься, он умело прикрывает свой зад. И отдать ему «Сферу Жизни»? Да ни за что! Я костьми лягу, но он её не получит!
Опять на кухни что-то звякнуло. Да что он там делает?! Я гневно запахнул на себе шелковый халат и вышел из спальни. Вся кухня была выполнена в белом металлике, создавая эффект операционной. Мне не нравилось, но Метью было так комфортно, и я не лез со своими предпочтениями, это его дом, в конце концов. Сейчас горели только несколько подсветок на полу, поэтому я чувствовал себя уютней в этой стерильной обстановке.
- Мэтт, - позвал я его.
Мэтью вздрогнул и повернулся ко мне лицом. Взгляд его был растерянным и немного испуганным. А может мне показалось. Но вот морщинка точно залегла между темных бровей.
- Ты решил всю посуду перебить?
- Да нет, ничего не разбилось, - как-то натянуто улыбнулся он, - слушай, думаю, простой глинтвейн мне не поможет, пойду выпью какое-нибудь легкое успокоительное.
- Эй, да перестань, - я положил ладонь ему на голую грудь, когда он проходил мимо, - расслабься, я выкручусь.
Моя рука скользнула вниз, к животу и потом за спину, под халат, обняв за талию. Мэтью обхватил меня одной рукой за плечи, а другую запустил в волосы на затылке.
- Я знаю, солнце, знаю, - ответил он мне, и мягко поцеловал, - все будет хорошо. Пей глинтвейн, я сейчас приду.
Я отпустил его, и подошел к столу, где стоял бокал с темно-розовой жидкостью. Бокал был расслабляюще теплым, мне сразу стало хорошо и уютно. Я поднес его к губам и прежде чем пить, втянул носом аромат трав. Меня переполнила благодарность и нежность к Мэтту. Он всегда был необычайно внимателен ко мне, предугадывая мои желания на шаг вперед. Я считал, что мне невероятно повезло с выбором супруга, и в свои тридцать лет не боялся связать себя с ним узами брака.
Я нахмурился, увидев небольшое пятно желтоватой жидкости, совсем не эстетично растекшееся по белой столешнице. Окунув в жидкость палец, поднес его к носу и понюхал. Запах был хорошо знаком. Это был запах ядовитого фермента одной тропической рыбы, который вызывал полный паралич мускулатуры тела, и отравленный умирал от остановки сердца раньше, чем успел бы задохнуться. Наши лаборатории использовали этот фермент для изготовления сильнейшего анестетика, который не вызывал поражение нервной системы.
Вопрос напрашивался сам собой: откуда здесь это? И главное - для чего?
Хотя, если учесть то, что этот фермент имеет белковое происхождение, и в чистом виде полностью распадается в мертвом уже организме за два часа, то ответ напрашивался сам собой, но я гнал его из-за абсурдности мотивов.
Как я потом проклинал своё биологическое образование и болезненный перфекционизм.
Нужно было осушить этот чертов бокал…
- Господи, ну почему ты не можешь просто выпить глинтвейн, а, Дален? – услышал я тихий голос, полный неприкрытого недовольства.
Я развернулся лицом к Мэтту, удивленно хлопая глазами.
- Что?
- Зачем ты все усложняешь? – он медленно подошел ко мне и забрал из моих рук бокал. А я продолжал смотреть на него, не понимая что происходит, и не узнавая собственного любовника. Вроде бы то же красивое лицо, синие глаза и темные волосы. То же мускулистое тело. Но взгляд был чужой, не Мэтью.
- Мэтью?
Он резко схватил меня за волосы, и я вздрогнул от резкой боли.
- У тебя потрясающие волосы, солнышко, такие густые и длинные, твоя обнаженная спина выглядит сногсшибательно, когда по ней струится это великолепие. Знаешь, я буду скучать по тебе.
Я широко распахнул глаза от страха и изумления.
- Я тебя не понимаю, Мэтт, - сказал я, стараясь совладать с дрожью, - ты меня пугаешь. Отпусти.
- Чего тут не понимать? Я тебе говорил, соглашаться на условия Эндрюса? Говорил?! – крикнул он и дернул меня за волосы. Я взвыл от боли. – Теперь мне приходится выполнять грязную работу! А я, блядь, не железный, думаешь, мне легко травить тебя, после всего, что у нас было?
- Так не трави, - прохрипел я, глотая ком в горле.
- Не получится, милый, моя шкура мне дороже, поэтому пей, сделай одолжение, - он поднес бокал к моим губам, - открывай рот.
Я истерично затряс головой, округлив глаза еще больше. Жесткие пальцы стальной хваткой впились мне в щеки, заставляя разомкнуть челюсть. Жидкость полилась в появившуюся щель между губ, но я тут же выплюнул все ему в лицо.
- Вот сучонок, - выругался Мэтью и ударил меня наотмашь тыльной стороной ладони. Удар оказался такой силы, что меня отбросило назад, провезло по полу, и укрыло собственными ногами.
Я закатился под стол, но выделившейся в кровь адреналин быстро привел меня в чувства. Сильные ноги, мелькнувшие в распахнутых полах халата, были почти рядом, когда моя рука наткнулась на лазерный нож на полу. Я успел схватить его прежде, чем Мэтью вытащил меня из-под стола. Он не успел нанести первый удар, потому что я замахнулся рукояткой, на ходу выпуская синее лазерное лезвие. Оно легко вошло в тело и распахало грудную клетку с брюшиной сверху вниз. Крови не было, лазер выжег, сплавил сосуды по краям, но внутренности скользкими червями выпали на пол.
У Мэтта расслабилось лицо, он медленно свел руки на животе, посмотрел на меня жалобно и совершенно по-детски. А потом тяжело осел на пол.
- Бляааа, я ёбаный джидай! - засмеялся я.
Я смеялся долго, до болезненных спазмов в мышцах живота, валялся на полу, а потом начал выть и орать в голос, таращась в белый потолок.
Так меня и нашли.
В каждой современной квартире стоит система безопасности, настроенная на сердечный ритм хозяина. Когда сердце Рендэла остановилось, сработала сигнализация в медблоке на этаже, и не прошло и пяти минут, как скорая была в квартире Метью.
Суд был очень быстрым. На вопрос «признаете ли вы себя виновным в совершенном преступлении?» я ответил: да, признаю. Отпираться было бесполезно. Стоя за силовым полем перед судьей, я мечтал только о том, чтобы снять тюремную робу, которая была сделана из ужасного материала, похожего на полиэтилен, чтобы дольше сохраняла свежий вид. У меня все чесалось и зудело, и я даже на приговор толком не обратил внимание.
Как оказалось, отупение было следствием сильнейшего психологического шока и релаксантов, которые мне впрыскивали в кровь. А когда шок прошел, я кричал и просил пересмотреть приговор, просил о высшей мере – выброс в космический вакуум, но было поздно. Меня уже запихивали в цисту, чтобы погрузить в анабиоз на долгих два года.
Проснулся я в Десятой галактике на орбите Гхоллога - спутника Лога. На последнем находилась горно-рудниковая колония, куда ссылали серийных убийц, насильников, маньяков и наркоторговцев.
Это была самая задница космоса, потому что дальше были только черные дыры, мимо которых не решался пройти не один исследовательский крейсер.
Я старался не думать о том, что ждет такого как я среди отбросов общества, в тюрьме, где надзирают гуманоидные ящеры. Приговор был пожизненным, а средняя продолжительность жизни «поколения будущего» составляла около двухсот лет. Регенерация тканей соответствующая, иммунитет – заебись, лучше не бывает.
Короче, просто так мне сдохнуть не светило.

@темы: Вакуум, НЦ-21, мое, ориджинал

---

Еще Дален

Эх, а здесь он такой несчастненький, горем убитый (((

@темы: Вакуум, имаджы в тему

---

Дален и Лог

Решила перетащить картинки из того днева сюда. Это вот Дален из Вакуума, таким я его себе представляю На первых двух фотках Дален пообтеревшийся в колонии, а другие фото - это его жизнь мормозетки до ))))

тыкнуть

А это Лог

тыкнуть

@темы: Вакуум, имаджы в тему

---

Подборка к Поруганным

И снова подборкой занималась SkyLee Она у меня и чтец и жнец и на дуде игрец, многосторонне развитая личность

Анубис

Ыыыы - зубрррр )))

@темы: Поруганные, имаджы в тему

---

Музыка к Поруганным

Большое при большооое спасибище моему другу и можно сказать соратнику - Жанночке (SkyLee) за то, что нашла такие замечательные темы к моим Поруганным. Люблю-целую ))))

http://youtu.be/-Fz85FE0KtQ
http://youtu.be/pQ6xS_qRDmo

@музыка: она-она

@настроение: боевое

@темы: Поруганные, типа саундтреки к ориджиналам ))))

---

Принимаю поздравления! Я сделала это! *О*

Я наконец-то дописала Поруганных, не прошло и двух лет Вроде бы и не большой рассказ получился и сюжет я не вымучивала, но вот шел он у меня ооочень долго, по крупицам, по страницам. Но - все! Все! Он дописан! Ура! Ура! Ураааа!!!!
Ссылка на него есть в эпиграфе

@музыка: We are the chempion - Queen

@настроение: зашибенное, какбэ совсем не зашибло

@темы: НЦ-17, Поруганные

---

Бойтесь меня!

Буду переезжать сюда, адназначна! *аЦЦкий смех*