В моем мире живут только пони... Они питаются радугой и какают бабочками (с)
Вот что-то торкнуло меня вчера перед сном, пришлось сегодня записывать 
читать дальшеЭто случилось во времена темные, страшные и беспощадные. Во времена, когда церковь имела слишком большую власть и считала, что вся жестокость, которую она несла в мир, оправданна во имя Господа Бога.
В цветущих Южных землях правил тогда старый герцог. Неплохой, в общем-то, был правитель, и если его и не любили, то уважали точно. Только была у него одна слабость – его единственный и горячо любимый сын. Рано овдовевший герцог души не чаял в ребенке, которого ему родила его прекрасная жена северянка. Наверное отец слишком баловал сына, так похожего на златокудрую мать, потому что вырос тот юношей высокомерным, эгоцентричным и себялюбивым. Вот его-то в герцогстве и не любили и не уважали. Боялись – это да, потому что в погони за развлечениями сын герцога переходил границы дозволенного.
Дошел как-то слух до наследника, что на болотах, в глубинах леса, живет ведьма. Натравить бы на неё Инквизицию, да только в южных краях давно не было голода и мора, а смерть забирала только старых. Да и войны обходили стороной. Хорошо жилось, сытно и спокойно, вот поэтому простой люд ведьму то и не трогал – не буди лихо, пока оно тихо.
Естественно для юного наследника это не писаное правило не имело значения, собрал он небольшой отряд верных ему стражников и отправился на болота. Добравшись до места, юноша был разочарован. Вместо старой лачуги, корявых деревьев и зловонного туманного болота молодые люди увидели залитую солнцем поляну с ухоженным деревянным домиком и небольшое лесное озеро. Ни тебе приколоченных змей над входом, ни летучих мышей внутри. Светло, уютно, вкусно пахнет. Только пусто.
- И где ведьма? – раздраженно рыкнул один из стражников.
Сын герцога нахмурился недовольно, раздражение вскипело в нем, не любил он отменять заинтересовавшее его развлечение. Махнув рукой, чтобы оставались на местах, наследник побрел вдоль озера и брел до тех пор, пока кустарники, росшие на берегу не разошлись и не открыли песчаный выход к воде.
Всплеск в небольшой заводи заставил юношу затаиться за одним из кустов, но когда он разглядел, кто плещется в озере, то открыто вышел на берег и поднял грубую домотканую рубаху, лежащую на песке.
Купальщик, а точнее – купальщица, уже подплывала к берегу, но увидев незваного гостя, замерла по шею в воде.
- Оставь рубашку и позволь мне одеться в уединении, если ты - благородный рыцарь, - сказала девушка.
- А что будет, если я не оставлю и не позволю, - нагло заявил наследник, - так и будешь сидеть в воде? Или может ты озерная фея, а?
Юноша засмеялся собственной шутке, но осекся - «озерная фея» вышла из воды. Нагая, гордая, она была прекраснейшей из женщин. И одета была только в струи воды. Чернее смолы волосы, кожа цвета молока с малой каплей крови и гладкая как лучшие шелка. Насмешливый взгляд серых глаз и вздернутые красивой дугой брови. Сын герцога в изумлении уставился на ухмыляющиеся ярко-алые губы, опустил взор на точенный упрямый подбородок, скользнул по длинной шее вниз к царственно разведенным плечам и дальше – к дерзко торчащим полными грудям с твердыми и розовыми сосками, к тонкой талии и округлым бедрам… По стройным ногам…
Ведьма видела, что происходит с молодым мужчиной, так опрометчиво заглянувшим на её «болота». Видела, как он судорожно сглатывает, как быстро опускается и поднимается грудь, затянутая в камзол, как выступают бисеринки пота на висках и гладком высоком лбу. Видела, как краска плеснула ему в лицо, когда жадный взгляд прикипел к развилке ног внизу живота.
Сын герцога вздрогнул, возвращенный в реальность резким рывком. Девушка застала его врасплох и выдернула свою рубаху из его ослабевших рук.
- Ступай, - сказала она, прикрыв себя, - придешь, когда я буду готова к встрече с тобой.
И он ушел. Забрал своих людей с поляны и ушел, чтобы прийти на следующий день одному.
Ведьма ждала его перед домом, но стоило юноши подойти ближе, как она скрылась в лесу. И так продолжалось неделю, пока наследник не потерял голову от ярости. Он гнал ведьму диким волком по лесу, пока она не выбилась из сил.
- Ты играть со мной вздумала? – зло процедил он ей в лицо, прижав наконец-таки к дереву.
- Уходи, не получится у нас ничего, - ответила девушка.
- Зачем тогда дразнила меня? – широкая ладонь переместилась с нежного плеча на тонкую бледную шею.
- Каждый раз, когда ты появлялся передо мной, я ждала, что что-то изменится в твоем сердце. Но ничего, ничего не меняется – там только любовь к себе и грязная похоть ко мне.
- Ведьма! – выплюнул наследник. – Чего тебе нужно? У тебя будет все, что пожелаешь!
- Да? – ехидно протянула она. – Женишься на мне? Любить меня будешь до гробовой доски? Верен будешь мне?
Сын герцога в изумлении округлил ярко-голубые глаза, а потом расхохотался.
- Не зарывайся! – отсмеявшись сказал он. – Бери то, что предлагают!
- Я не игрушка, - спокойно сказала ведьма, - и меня не интересует то, что ты можешь мне предложить.
Они испепеляли друг друга взглядом, и под его звериным взором не дрогнул ни один мускул на нежном женском лице.
Что-то мелькнуло в жестком лазоревом взгляде, что-то, что заставило ведьму вздрогнуть и прошептать предостерегающе, только в глазах появилась обреченность:
- Не надо…
Наследник не внял её словам, он разодрал тонкое летнее платье на груди, грубо схватил качнувшиеся от рывка груди руками и вгрызся зубами в незащищенную шею. Его не остановил судорожный от боли вздох.
- Я предлагал тебе многое, но ты сама выбрала вот так вот – в грязи, как последняя шлюха!
Он разодрал подол, исцарапал ноги и бедра, навалился всей массой на беззащитное оголенное тело… В чувства сына герцога привели внезапно сгустившиеся сумерки и резкий холодный ветер.
Наследник оторвался от мягкой теплой груди, которую терзал зубами и пальцами, и оглянулся. Стало совсем уж темно, из леса наползал туман со всех сторон, тянул свои холодные щупальца.
- Что за дьявольщина?! – настороженно спросил сам у себя юноша и взглянул на девушку под собой.
Он отпрянул от неё, как от мерзкой ползучей гадины, потому что встретил взгляд не серых, как голубиная грудка глаз, а двух горящих лун.
- Ведьма! – зло и напугано выкрикнул юноша.
- Убирайся! Забудь меня! – зарычала она. – Убирайся, если хочешь жить!
Наследник убегал, спотыкаясь и не оглядываясь назад. Долетел до своего жеребца и гнал его, не останавливаясь, до самого замка.
В тот день ночь наступила слишком рано, и испуганный ропот прокатился по землям герцога.
С тех пор наследник стал сереть на глазах, от красивого северного юноши осталась лишь бледная тень. Участились пьянки и беснования. Молва пошла, что герцогский сын одержим.
Права ли была ведьма, когда говорила, что в его сердце живет только любовь к себе?
Кто знает…
Герцог слишком остро переживал хандру любимого сына, добился от стражников, приближенных к наследнику, правду о загадочной тоске будущего герцога – и ужаснулся. Знал старый правитель этих земель, что нельзя трогать ведьм, нельзя принуждать. Себе дороже будет.
Не зная, как исправить ситуацию, отец отправил сына на Север, к родичам жены. Пусть мальчик успокоится, развеется, остудит горячую голову холодными северными ветрами.
Прав был герцог, прав, но сын воспринял свою ссылку, как предательство.
Не одно лето прошло с тех пор. Старый герцог умер, так и не увидев под конец сына. Тот не вернулся домой, когда отец позвал, а предпочел остаться в Северных землях. Там разгорелась война, в которой он смог выплеснуть свою ярость.
Озлобился юный герцог, сердце окончательно превратилось в холодный камень.
***
Никто не знал в герцогстве ведьму, живущую на болотах, в лицо. Поэтому, когда на пороге кузнецы появилась молодая черноволосая особа со склоненной головой и взглядом в пол, никто даже ухом не повел. Ну, пришла и пришла, мало ли таких ходит. Только немой и обезображенный огнем кузнец был как громом поражен, когда девушка посмотрела на него серыми как тучи глазами. Не было в их краях сероглазых.
Просьба, озвученная ею была пустяковой: телегу починить.
Он пришел к ней на болота и починил телегу. Пришел на следующий день и выровнял скособочившуюся дверь, а через неделю принес новый дверной замок. Долго кузнец маялся, находя различные предлоги, чтобы увидеть ведьму, пока однажды она сама не прильнула к нему мягким и душистым телом. Он застыл не хуже стали, что ковал и ошеломленно посмотрел в серые, предгрозовые глаза, в которых увидел обещание, желание и понял, что в её глазах он красив как сам архангел. Только смуглый, черноглазый и черноволосый архангел.
С того дня кузнец остался на болотах, посватался и, не получив отказа, повел невесту в церковь. Так их и поженили – кузнеца и ведьму, ведь никто не знал, что она знается с иными силами. Ну не кипела на ней святая вода, хоть с головой её туда засунь и кожа не лопалась от святого огня, когда она ступала на порог дома Господнего.
Любила ведьма своего кузнеца. Любила, потому что чище его сердца не видела. Годы шли, появились дети – сначала мальчик, через год девочка. Черноволосые и черноглазые. Красивые.
Однажды зашумело герцогство, засуетилось, загудело как осиное гнездо. Вскоре и до болот дошла причина переполоха. Наследник вернулся из далеких северных земель.
Месяц еще длилась счастливая жизнь в небольшом доме на солнечной поляне. Еще целый месяц слышался счастливый детский смех…
Расслабилась ведьма: раз не пришел, значит забыл, отпустил…
Они всегда так спали – кузнец на животе, а жена – положив голову на его широкую, бугрящуюся мускулами спину, обняв поперек рукой. Словно защищая от невидимого врага. Только в эту ночь враг оказался вполне осязаем. Вскинулась ведьма, мазнув черными волосами по мужской спине, и вскрикнула, увидев в темноте чужой силуэт. Кузнец проснулся тут же и только и успел что закрыть любимую своим телом, как получил арбалетный болт в сердце.
- Нет! – еще не совсем веря в происходящее крикнула женщина.
От её крика проснулись дети и заголосили со страха, мать бросилась к ним, но жесткие руки не пустили, поймав на бегу. Она билась, как пойманная в капкан волчица, царапалась и пыталась кусать руки, держащие её. Малыши плакали, звали мать, отца.
- Да угомони их! – рявкнул тот, что держал рычащую ведьму в руках.
Раздалось два коротких сухих щелчка, и детский плач оборвался. Им подарили такие же арбалетные болты, как и кузнецу...
Стражник бросил женщину под ноги своему господину. Ведьма подняла голову и встретила холодный, жестокий взгляд голубых глаз. Только из них двоих вздрогнул молодой герцог, увидев ничего не выражающее лицо и пустые глаза. За этими грязно-серыми осколками стекла живых не было.
Разозлился мужчина сам на себя за такую мягкотелость.
- Все вон! – проорал он, развернув длинный хлыст.
Разбежались тараканами слуги, бесшумными тенями скрылись стражники, оставив ведьму и герцога одних.
- Ты будешь мне повиноваться! – процедил мужчина и щелкнул хлыстом.
Он раздел её в несколько щелчков, оставив кровоточащие рубцы на молочно-белой коже. Овладел ею на грязном полу, только это безжизненное тело с распростертыми руками и бледными бескровными губами не приносило удовлетворения. Не так он все представлял себе, воюя с дикими северными племенами. Бледная кожа должна была покраснеть от жара, алые губы - блестеть от поцелуев и маняще приоткрываться в обещании наслаждения. И длинные стройные ноги вокруг талии герцога, а не бледными бревнами на полу.
Но ничего этого сейчас не было. Под ним распростерта тряпичная кукла без чувств, без мыслей, без движений.
Мужчина последний раз вбил себя в сухое, так и не смерившееся с его вторжением тело, и излился.
Утомленный, он отполз к креслу, в котором отец всегда проводил светские приемы, и устало откинулся на нем.
- Это того стоило? – резкий хриплый голос привел его в чувства.
Открыв глаза, он увидел сидящую на коленях ведьму. Все свечи потухли в зале и холодный лунный свет падал в открытые двери балкона. Взгляд, которым она сейчас его одарила, не был пустым, в нем снова горели два серебряных диска.
Герцог отрицательно качнул головой. Нет, это того не стоило.
- Ты убил моего мужа, моих детей просто так, ради пустого развлечения.
- Я мечтал о тебе все эти годы, - слабо возразил мужчина, - и я не отдавал приказа убивать детей… Мои люди переусердствовали. Снижу им жалование за излишнее свободомыслие.
Ведьма рассмеялась, откинув назад голову, и черные волосы соскользнули на спину, открыв голую грудь, демонстрируя все тело. Сейчас она источала соблазн, и герцог почувствовал, как его член вновь заинтересованно зашевелился.
- В твоем сердце по-прежнему любовь только к себе, - сказала она отсмеявшись и кошкой двинулась к нему на четвереньках.
Мужчина был пойман в ловушку её образом. Вот то, о чем он так мечтал. Она оседлала его колени и обнаженная прильнула к его телу, обняв одной рукой за шею. Герцога парализовало, мужчина обнаружил, что не в силах пошевелиться.
Ведьма перегрызла вены на своем запястье и зашептала окровавленным ртом, размазывая горячую красную жидкость по его лицу:
- Я проклинаю тебя кровью своей. Отныне вся жизнь твоя пройдет в ночи, в голодных муках и только чужая кровь сможет облегчить страдания. Ты будешь стоять на страже нечестивых тварей, потому что смел разбудить во мне Тьму. Будешь Привратником до тех пор, пока сын твой, зачатый этой ночью, не сменит тебя на посту, оборвав твою жизнь во мраке. Да будет весь твой род проклят до скончания времен. В помощь даю тебе твоих стражников, можешь и дальше урезать им жалование.
С последним словом герцога выгнуло в судорогах, и тьма сожрала сознание, а когда он в следующий раз очнулся, то за окном занимался рассвет. Никогда еще в своей жизни мужчина не чувствовал такой боли в глазах и не знал, как вскипает кожа. Только прохладные стены сырого подвала принесли облегчение. И тогда он понял, что сделала с ним ведьма, и завыл от отчаяния, разбивая кулаки об каменную кладку.
Герцогство быстро захирело, люди жили в страхе перед ночью, закрывая плотно двери и ставни, как только опускались сумерки, освещали дома и земли, только это не помогало. Свет покинул эти края, оставив тьму в замке на холме, где влачил свое существование проклятый правитель этих земель.
Конец
читать дальшеЭто случилось во времена темные, страшные и беспощадные. Во времена, когда церковь имела слишком большую власть и считала, что вся жестокость, которую она несла в мир, оправданна во имя Господа Бога.
В цветущих Южных землях правил тогда старый герцог. Неплохой, в общем-то, был правитель, и если его и не любили, то уважали точно. Только была у него одна слабость – его единственный и горячо любимый сын. Рано овдовевший герцог души не чаял в ребенке, которого ему родила его прекрасная жена северянка. Наверное отец слишком баловал сына, так похожего на златокудрую мать, потому что вырос тот юношей высокомерным, эгоцентричным и себялюбивым. Вот его-то в герцогстве и не любили и не уважали. Боялись – это да, потому что в погони за развлечениями сын герцога переходил границы дозволенного.
Дошел как-то слух до наследника, что на болотах, в глубинах леса, живет ведьма. Натравить бы на неё Инквизицию, да только в южных краях давно не было голода и мора, а смерть забирала только старых. Да и войны обходили стороной. Хорошо жилось, сытно и спокойно, вот поэтому простой люд ведьму то и не трогал – не буди лихо, пока оно тихо.
Естественно для юного наследника это не писаное правило не имело значения, собрал он небольшой отряд верных ему стражников и отправился на болота. Добравшись до места, юноша был разочарован. Вместо старой лачуги, корявых деревьев и зловонного туманного болота молодые люди увидели залитую солнцем поляну с ухоженным деревянным домиком и небольшое лесное озеро. Ни тебе приколоченных змей над входом, ни летучих мышей внутри. Светло, уютно, вкусно пахнет. Только пусто.
- И где ведьма? – раздраженно рыкнул один из стражников.
Сын герцога нахмурился недовольно, раздражение вскипело в нем, не любил он отменять заинтересовавшее его развлечение. Махнув рукой, чтобы оставались на местах, наследник побрел вдоль озера и брел до тех пор, пока кустарники, росшие на берегу не разошлись и не открыли песчаный выход к воде.
Всплеск в небольшой заводи заставил юношу затаиться за одним из кустов, но когда он разглядел, кто плещется в озере, то открыто вышел на берег и поднял грубую домотканую рубаху, лежащую на песке.
Купальщик, а точнее – купальщица, уже подплывала к берегу, но увидев незваного гостя, замерла по шею в воде.
- Оставь рубашку и позволь мне одеться в уединении, если ты - благородный рыцарь, - сказала девушка.
- А что будет, если я не оставлю и не позволю, - нагло заявил наследник, - так и будешь сидеть в воде? Или может ты озерная фея, а?
Юноша засмеялся собственной шутке, но осекся - «озерная фея» вышла из воды. Нагая, гордая, она была прекраснейшей из женщин. И одета была только в струи воды. Чернее смолы волосы, кожа цвета молока с малой каплей крови и гладкая как лучшие шелка. Насмешливый взгляд серых глаз и вздернутые красивой дугой брови. Сын герцога в изумлении уставился на ухмыляющиеся ярко-алые губы, опустил взор на точенный упрямый подбородок, скользнул по длинной шее вниз к царственно разведенным плечам и дальше – к дерзко торчащим полными грудям с твердыми и розовыми сосками, к тонкой талии и округлым бедрам… По стройным ногам…
Ведьма видела, что происходит с молодым мужчиной, так опрометчиво заглянувшим на её «болота». Видела, как он судорожно сглатывает, как быстро опускается и поднимается грудь, затянутая в камзол, как выступают бисеринки пота на висках и гладком высоком лбу. Видела, как краска плеснула ему в лицо, когда жадный взгляд прикипел к развилке ног внизу живота.
Сын герцога вздрогнул, возвращенный в реальность резким рывком. Девушка застала его врасплох и выдернула свою рубаху из его ослабевших рук.
- Ступай, - сказала она, прикрыв себя, - придешь, когда я буду готова к встрече с тобой.
И он ушел. Забрал своих людей с поляны и ушел, чтобы прийти на следующий день одному.
Ведьма ждала его перед домом, но стоило юноши подойти ближе, как она скрылась в лесу. И так продолжалось неделю, пока наследник не потерял голову от ярости. Он гнал ведьму диким волком по лесу, пока она не выбилась из сил.
- Ты играть со мной вздумала? – зло процедил он ей в лицо, прижав наконец-таки к дереву.
- Уходи, не получится у нас ничего, - ответила девушка.
- Зачем тогда дразнила меня? – широкая ладонь переместилась с нежного плеча на тонкую бледную шею.
- Каждый раз, когда ты появлялся передо мной, я ждала, что что-то изменится в твоем сердце. Но ничего, ничего не меняется – там только любовь к себе и грязная похоть ко мне.
- Ведьма! – выплюнул наследник. – Чего тебе нужно? У тебя будет все, что пожелаешь!
- Да? – ехидно протянула она. – Женишься на мне? Любить меня будешь до гробовой доски? Верен будешь мне?
Сын герцога в изумлении округлил ярко-голубые глаза, а потом расхохотался.
- Не зарывайся! – отсмеявшись сказал он. – Бери то, что предлагают!
- Я не игрушка, - спокойно сказала ведьма, - и меня не интересует то, что ты можешь мне предложить.
Они испепеляли друг друга взглядом, и под его звериным взором не дрогнул ни один мускул на нежном женском лице.
Что-то мелькнуло в жестком лазоревом взгляде, что-то, что заставило ведьму вздрогнуть и прошептать предостерегающе, только в глазах появилась обреченность:
- Не надо…
Наследник не внял её словам, он разодрал тонкое летнее платье на груди, грубо схватил качнувшиеся от рывка груди руками и вгрызся зубами в незащищенную шею. Его не остановил судорожный от боли вздох.
- Я предлагал тебе многое, но ты сама выбрала вот так вот – в грязи, как последняя шлюха!
Он разодрал подол, исцарапал ноги и бедра, навалился всей массой на беззащитное оголенное тело… В чувства сына герцога привели внезапно сгустившиеся сумерки и резкий холодный ветер.
Наследник оторвался от мягкой теплой груди, которую терзал зубами и пальцами, и оглянулся. Стало совсем уж темно, из леса наползал туман со всех сторон, тянул свои холодные щупальца.
- Что за дьявольщина?! – настороженно спросил сам у себя юноша и взглянул на девушку под собой.
Он отпрянул от неё, как от мерзкой ползучей гадины, потому что встретил взгляд не серых, как голубиная грудка глаз, а двух горящих лун.
- Ведьма! – зло и напугано выкрикнул юноша.
- Убирайся! Забудь меня! – зарычала она. – Убирайся, если хочешь жить!
Наследник убегал, спотыкаясь и не оглядываясь назад. Долетел до своего жеребца и гнал его, не останавливаясь, до самого замка.
В тот день ночь наступила слишком рано, и испуганный ропот прокатился по землям герцога.
С тех пор наследник стал сереть на глазах, от красивого северного юноши осталась лишь бледная тень. Участились пьянки и беснования. Молва пошла, что герцогский сын одержим.
Права ли была ведьма, когда говорила, что в его сердце живет только любовь к себе?
Кто знает…
Герцог слишком остро переживал хандру любимого сына, добился от стражников, приближенных к наследнику, правду о загадочной тоске будущего герцога – и ужаснулся. Знал старый правитель этих земель, что нельзя трогать ведьм, нельзя принуждать. Себе дороже будет.
Не зная, как исправить ситуацию, отец отправил сына на Север, к родичам жены. Пусть мальчик успокоится, развеется, остудит горячую голову холодными северными ветрами.
Прав был герцог, прав, но сын воспринял свою ссылку, как предательство.
Не одно лето прошло с тех пор. Старый герцог умер, так и не увидев под конец сына. Тот не вернулся домой, когда отец позвал, а предпочел остаться в Северных землях. Там разгорелась война, в которой он смог выплеснуть свою ярость.
Озлобился юный герцог, сердце окончательно превратилось в холодный камень.
***
Никто не знал в герцогстве ведьму, живущую на болотах, в лицо. Поэтому, когда на пороге кузнецы появилась молодая черноволосая особа со склоненной головой и взглядом в пол, никто даже ухом не повел. Ну, пришла и пришла, мало ли таких ходит. Только немой и обезображенный огнем кузнец был как громом поражен, когда девушка посмотрела на него серыми как тучи глазами. Не было в их краях сероглазых.
Просьба, озвученная ею была пустяковой: телегу починить.
Он пришел к ней на болота и починил телегу. Пришел на следующий день и выровнял скособочившуюся дверь, а через неделю принес новый дверной замок. Долго кузнец маялся, находя различные предлоги, чтобы увидеть ведьму, пока однажды она сама не прильнула к нему мягким и душистым телом. Он застыл не хуже стали, что ковал и ошеломленно посмотрел в серые, предгрозовые глаза, в которых увидел обещание, желание и понял, что в её глазах он красив как сам архангел. Только смуглый, черноглазый и черноволосый архангел.
С того дня кузнец остался на болотах, посватался и, не получив отказа, повел невесту в церковь. Так их и поженили – кузнеца и ведьму, ведь никто не знал, что она знается с иными силами. Ну не кипела на ней святая вода, хоть с головой её туда засунь и кожа не лопалась от святого огня, когда она ступала на порог дома Господнего.
Любила ведьма своего кузнеца. Любила, потому что чище его сердца не видела. Годы шли, появились дети – сначала мальчик, через год девочка. Черноволосые и черноглазые. Красивые.
Однажды зашумело герцогство, засуетилось, загудело как осиное гнездо. Вскоре и до болот дошла причина переполоха. Наследник вернулся из далеких северных земель.
Месяц еще длилась счастливая жизнь в небольшом доме на солнечной поляне. Еще целый месяц слышался счастливый детский смех…
Расслабилась ведьма: раз не пришел, значит забыл, отпустил…
Они всегда так спали – кузнец на животе, а жена – положив голову на его широкую, бугрящуюся мускулами спину, обняв поперек рукой. Словно защищая от невидимого врага. Только в эту ночь враг оказался вполне осязаем. Вскинулась ведьма, мазнув черными волосами по мужской спине, и вскрикнула, увидев в темноте чужой силуэт. Кузнец проснулся тут же и только и успел что закрыть любимую своим телом, как получил арбалетный болт в сердце.
- Нет! – еще не совсем веря в происходящее крикнула женщина.
От её крика проснулись дети и заголосили со страха, мать бросилась к ним, но жесткие руки не пустили, поймав на бегу. Она билась, как пойманная в капкан волчица, царапалась и пыталась кусать руки, держащие её. Малыши плакали, звали мать, отца.
- Да угомони их! – рявкнул тот, что держал рычащую ведьму в руках.
Раздалось два коротких сухих щелчка, и детский плач оборвался. Им подарили такие же арбалетные болты, как и кузнецу...
Стражник бросил женщину под ноги своему господину. Ведьма подняла голову и встретила холодный, жестокий взгляд голубых глаз. Только из них двоих вздрогнул молодой герцог, увидев ничего не выражающее лицо и пустые глаза. За этими грязно-серыми осколками стекла живых не было.
Разозлился мужчина сам на себя за такую мягкотелость.
- Все вон! – проорал он, развернув длинный хлыст.
Разбежались тараканами слуги, бесшумными тенями скрылись стражники, оставив ведьму и герцога одних.
- Ты будешь мне повиноваться! – процедил мужчина и щелкнул хлыстом.
Он раздел её в несколько щелчков, оставив кровоточащие рубцы на молочно-белой коже. Овладел ею на грязном полу, только это безжизненное тело с распростертыми руками и бледными бескровными губами не приносило удовлетворения. Не так он все представлял себе, воюя с дикими северными племенами. Бледная кожа должна была покраснеть от жара, алые губы - блестеть от поцелуев и маняще приоткрываться в обещании наслаждения. И длинные стройные ноги вокруг талии герцога, а не бледными бревнами на полу.
Но ничего этого сейчас не было. Под ним распростерта тряпичная кукла без чувств, без мыслей, без движений.
Мужчина последний раз вбил себя в сухое, так и не смерившееся с его вторжением тело, и излился.
Утомленный, он отполз к креслу, в котором отец всегда проводил светские приемы, и устало откинулся на нем.
- Это того стоило? – резкий хриплый голос привел его в чувства.
Открыв глаза, он увидел сидящую на коленях ведьму. Все свечи потухли в зале и холодный лунный свет падал в открытые двери балкона. Взгляд, которым она сейчас его одарила, не был пустым, в нем снова горели два серебряных диска.
Герцог отрицательно качнул головой. Нет, это того не стоило.
- Ты убил моего мужа, моих детей просто так, ради пустого развлечения.
- Я мечтал о тебе все эти годы, - слабо возразил мужчина, - и я не отдавал приказа убивать детей… Мои люди переусердствовали. Снижу им жалование за излишнее свободомыслие.
Ведьма рассмеялась, откинув назад голову, и черные волосы соскользнули на спину, открыв голую грудь, демонстрируя все тело. Сейчас она источала соблазн, и герцог почувствовал, как его член вновь заинтересованно зашевелился.
- В твоем сердце по-прежнему любовь только к себе, - сказала она отсмеявшись и кошкой двинулась к нему на четвереньках.
Мужчина был пойман в ловушку её образом. Вот то, о чем он так мечтал. Она оседлала его колени и обнаженная прильнула к его телу, обняв одной рукой за шею. Герцога парализовало, мужчина обнаружил, что не в силах пошевелиться.
Ведьма перегрызла вены на своем запястье и зашептала окровавленным ртом, размазывая горячую красную жидкость по его лицу:
- Я проклинаю тебя кровью своей. Отныне вся жизнь твоя пройдет в ночи, в голодных муках и только чужая кровь сможет облегчить страдания. Ты будешь стоять на страже нечестивых тварей, потому что смел разбудить во мне Тьму. Будешь Привратником до тех пор, пока сын твой, зачатый этой ночью, не сменит тебя на посту, оборвав твою жизнь во мраке. Да будет весь твой род проклят до скончания времен. В помощь даю тебе твоих стражников, можешь и дальше урезать им жалование.
С последним словом герцога выгнуло в судорогах, и тьма сожрала сознание, а когда он в следующий раз очнулся, то за окном занимался рассвет. Никогда еще в своей жизни мужчина не чувствовал такой боли в глазах и не знал, как вскипает кожа. Только прохладные стены сырого подвала принесли облегчение. И тогда он понял, что сделала с ним ведьма, и завыл от отчаяния, разбивая кулаки об каменную кладку.
Герцогство быстро захирело, люди жили в страхе перед ночью, закрывая плотно двери и ставни, как только опускались сумерки, освещали дома и земли, только это не помогало. Свет покинул эти края, оставив тьму в замке на холме, где влачил свое существование проклятый правитель этих земель.
Конец
-
-
18.07.2011 в 20:44-
-
18.07.2011 в 21:04-
-
18.07.2011 в 21:22Ржу, против мужа не попрешь, но у меня есть предложение, пиши альтернативную историю, в основной( для мужа) все чинно благородно, а в альтернативе-разврат и непотребщина( все как я люблю)
-
-
18.07.2011 в 21:29-
-
18.07.2011 в 21:46-
-
18.07.2011 в 22:13-
-
18.07.2011 в 22:37-
-
18.07.2011 в 23:22-
-
09.02.2012 в 21:41Согласна, что занимательнейший пролог для какой-нибудь основательной вампирской прелести. Но и само по себе просто отличнейше написано.
Прихожу к выводу, что просто обожаю твой слог, Соль.
Печалька, ах какая печалька, что ты пишешь мало вампирского и еще меньше гета
-
-
09.02.2012 в 22:39А к этой сказке наклевывается продолжение небольшое, но когда разрожусь, фиг знает )))
-
-
09.02.2012 в 22:46-
-
09.02.2012 в 22:48